– Оксана, ты? – прошептал он и потянул ее за порог своей комнаты. Он сгреб ее в жаркие объятия и принялся осыпать поцелуями. – Пришла, моя девочка нежная. Ко мне, пришла… Сама… А как же муж?

– Вин спить крепко, – прошептала она. – Я пидсипала йому снодийного, – она смутилась еще сильнее.

Он потянул ее в сторону кровати.

– Тут не можна. Товаришу ваш почують.

– А куда же мы? Пойдем куда-нибудь?

– Пишли на вулицю. Я одияло армийське захватила. Там, на задньому двори, биля старого амбару, є магнолия рожева, дерево велике. Пишли пид нього.

Андрей натянул брюки и рубашку и пошел вслед за Оксаной. Она вела его во двор. Ее пухлая, мягкая ладошка, жутко горячая и такая странная в его худых пальцах, казалась нынче чем-то настолько потрясающим, что он невольно крепко сжал ее руку и тихо рассмеялся. Она оглянулась и удивленно посмотрела на него:

– Який ти сильний.

Они спустились со ступеней главного входа. Белые стены старинного особняка слегка люминесцировали в свете полной луны. Воздух казался сладким, словно напоенным всеми ароматами ялтинской весны. Где-то пели цикады.

– Тихо, тсс, – она приложила палец к губам. – Там сторож в будки сидить. Красноармиєць з рушницею.

– Кого он тут охраняет?

– Не знаю, так треба, – Оксана пожала полными плечами. – Я вчора йому вечерю носила. Суворий, вусища во! Не хочу, щоб вин бачив нас.

В темноте блестели ее огромные глазищи.

– Главное, чтобы здесь не было собак, – усмехнулся Андрей.

– Чого ти? Собак вже давно переловили.

– Зачем?

– Зьили, мабудь.

Андрей вздохнул.

– Пишли за вугол, там недалеко. За амбаром нас ни хто не побачить.

Они ступали тихо, под ногами стелилась мягкая трава. Через пару минут Оксана привела его к тому месту, где росла высокая магнолия. Вокруг и вправду не было ни души. С одной стороны их закрывал высокий забор, с другой старый амбар. Под цветущим деревом красовался ковер из опавших лепестков. Луна светила сквозь корявые, усыпанные цветами ветки. Андрей внутренне ахнул от всей этой красоты. Оксана, смущаясь, стала расстилать под деревом колючее шерстяное одеяло. Было видно, что она нервничает. Он подошел к ней и, ухватив со спины за бедра, притянул к себе. Она прижалась к нему внушительными ягодицами. Его рука скользнула в широкий ворот ее ситцевой рубахи. Пальцами он нащупал волнительную мягкость ее огромных грудей и сжал соски. Она застонала от наслаждения. Даже спиной он чувствовал, как стучит ее сердце. Губы ухватили влажные губы женщины. Поцелуй длился долго.

– Потрись попкой, – прошептал он. – Видишь, как он стоит, уже. Словно кол.

– Коханий мий, – отвечала она. – Як я тебе хочу. Зроби мени дитину.

– А муж?

– Я вже говорила тоби. Він не може. Я хочу такого, як ти – синьоокого.

– Ну, гляди, Оксана… Сейчас я тебя выебу, и ты понесешь.

Он развернул ее к себе и прижал в крепких объятиях. От Оксаны пахло свежей сдобой и яблоками. Он принялся осыпать ее лицо нежными и страстными поцелуями. Одной рукой Андрей стянул с нее рубашку, юбку она сняла сама. Та упала ей под полные ноги, словно опавший лепесток магнолии. В свете луны она стояла нагая, крепкая, налитая жизненной женской силой. И темный мысок ее лобка выпукло торчал под круглым мягким животом.

– Ляг, я хочу посмотреть на тебя всю.

Она послушно легла на одеяло. Он стоял и смотрел на нее сверху.

– Оксана, раздвинь ноги, я хочу полюбоваться на твою красивую пизду.

Она смущенно закрыла глаза, но исполнила его просьбу.

– Шире, разведи ноги шире и согни. Так… Ты просто божественна.

Он быстро стянул с себя брюки и лег прямо на нее. Без всяческих прелюдий и ласк он загнал своего толстого друга глубоко в ее распахнутое лоно. Она немного вскрикнула.