- В другой раз, - поднимаюсь на ноги.

- Заходи, я всегда готов к сотрудничеству. Хотя стой, - хватает за локоть и сразу разжимает пальцы, прочувствовав мое недовольство, - а может быть, ты из-за Людки все это спрашиваешь? Под Аккорда копаешь?

- А при чем здесь она…?

- Ты не знаешь? – смотрит на меня выжидающе, а я молчу. - Серьезно? Твоя сестрица полгода как на Герцена обслуживает.

- Ты сейчас мою сестру шлюхой назвал? – сжимаю кулаки, вставая с ним нос к носу.

- Не кипятись, я правду говорю. Ее все видели и знают. Маратик там часто баб снимает, но тебе не рассказал. Интересно, совсем или еще?

- Рот закрой, - хватаю его за горло футболки.

- А я что? Я правду сказал, Доронин, ту, которую друзья твои говорить не захотели.

- Пошел ты! – отталкиваю Веню к стенке и, круто развернувшись, вылетаю в прихожую.

- Дверь входную за собой прикрой, - доносится следом.

По лестнице сбегаю, убрав руки в карманы, во дворе задираю подбородок, мельком смотря в Венины окна. Пинаю валяющийся камень, заворачивая за угол.

То, что он сказал, не укладывается в голове, потому что этого просто не может быть, Людка не такая. Да, она изменилась, стала более отстраненной, озлобленной, холодной, но это ничего не значит. Просто не может значить. Я верю в то, о чем думаю, искренне верю, но все равно иду к Маратику, чтобы вытрясти из него правду. Правду, которая мне понравится, или ту, что изменит мой мир окончательно.

Позвонив два раза в дверь коммуналки на Восточной, дергаю ручку, слыша недовольный ор по ту сторону. Лукьянов не спешит меня впускать, соседи нервничают, а я пребываю в натуральном бешенстве. Пару минут спустя Марат открывает, а брови на его лице ползут вверх. Затаскиваю его в длинный коридор коммунальной квартиры, припечатывая к стене. Фиксирую локоть на его шее, вынуждая встать на цыпочки.

- Доронин, - через кашель, - ты сов…

- Людка бывает на Герцена? – сквозь зубы.

Марат перестает сопротивляться, и я чувствую, как расслабляются его мышцы.

- Остынь, поговорим.

Раздраженно убираю руки, сверля спину Лукьяна глазами, пока мы идем в его комнату.

В его хате накурено, на полу валяются какие-то шмотки, а у кровати пара пустых бутылок. На столе банка с рассолом, в углу телевизор и шкаф, сюда он приходит только спать.

- Неплохо вчера посидели, - садится на стул, - курить будешь? – вытаскивает пачку.

Киваю.

- Не думай, что я зассал рассказывать, нет, - чиркает спичкой, - я думал, что тебя нужно как-то подготовить.

- К такому можно подготовить? – затягиваюсь, выдыхая дым, запрокинув голову.

- Не знаю…

- То есть это правда?

- Откуда узнал?

- У Вилейкина был.

- Веньки? А зачем ходил?

- Не в этом суть.

- Из-за драки?

- Маринка?

- Яковлеву рассказала. Помочь тебе хочет.

- Гуманно.

- Тупо. Яковлеву сюда лезть не стоит.

- Согласен. Вечером будет нужна твоя помощь.

- Какая?

- Увидишь.

Тушу окурок, краем глаза замечая рукоятку ствола, торчащую из-под кинутой на стол футболки. Марат прослеживает мой взгляд, спокойно.

( промокод к роману "Наше шаткое равновесие" : N-kRVNAO )

- Как она там оказалась? – опираюсь плечом на стену.

- Не знаю.

- Врешь.

- Правды не знаю, но говорят, звери на счетчик поставили.

- Звери? – сглатываю, отводя взгляд в сторону. - За что?

- Она в гостинке на Советской работала. Это Лёвина шарага теперь. Говорили, что Людка под шумок кассу вынесла.

- Ты в это веришь?

- Я верю только в то, что вижу своими глазами. Я предлагал ей помощь, деньги, но она меня послала. Возможно, ты мне сейчас вмажешь, но, Саня, я тебе зуб даю, ей нравится такая жизнь, она подсела.