Отмечаю, что больше не кошусь в сторону Зейрашша, рискуя заработать косоглазие, меня перестал удивлять его облик. Куда хуже – я постепенно привыкаю к его постоянному присутствию рядом. К живому участию и поддержке, может даже искренней? Зейрашш довольно ехидный тип, любит посмеяться, но рядом с ним чувствуешь: не обидит. Приходится напоминать себе о прошлом и о рисках, связанных с близкими отношениями. Не хочу больше боли и разочарований. В последний раз, когда я доверилась, меня снова предали.

– Опять озадачена, маленькая землянка? – вкрадчиво интересуется целитель.

Как ему удается молниеносно считывать перемены в моем настроении? И почему маленькая? С моим-то ростом!

– Кое-что вспомнила, – признаюсь ему и захожу в трапезную.

Там уже полно под завязку шайрасов. Надеюсь, дотошный Зейрашш отвлечется и не будет испытывать мое терпение.

Как же! Как только мы выбрали еду и расселись в глубоких удобных креслах, вмещающих и крупных шайрасов, на меня посыпались новые вопросы.

– Тебя кто-то сильно обидел в прошлом, поэтому ты держишься на расстоянии? Вначале я списал твою отстраненность на шоковое состояние и мой успокаивающий коктейль. Он несколько выравнивает эмоциональный фон. Но сейчас ты чувствуешь себя довольно хорошо, а твои мысли и чувства часто остаются для меня загадкой. Ты четко выверяешь то, что должны увидеть другие. Я ведь не ошибаюсь? – мягко интересуется Зейрашш.

Но по его внимательным глазам понимаю: спросил из вежливости.

Угу. Обидел. Только тебе об этом знать необязательно.

Я не готова раскрывать душу, потому отталкиваю дружелюбного дока. И мне далеко не радостно от этого. Но так будет лучше.

– Зачем тебе мои терзания и проблемы, Зейрашш? Своих забот не хватает? – Я выразительно вскидываю бровь. – Мои не стоят того, чтобы тратить на них время.

– Ошибаешься, колючая землянка. От доверия зависит, насколько результативной в итоге будет наша совместная работа. – Целитель настырно стоит на своем.

– Я подумаю, Зейрашш. Благодарю, – холодно выдавливаю в ответ и тут же подскакиваю от грохота в столовой.

Вижу, как молодой шайрас, бледный, как стены в трапезной, закатив глаза, бьется в крупных судорогах, попутно снося хвостом столы и кресла. Зейрашш, не растерявшись, сноровисто оттаскивает меня на безопасное расстояние. Дав короткую команду другим шайрасам держать упавшего, ловко извлекает из поясной сумки шприц и вкалывает в шею зафиксированному наагу. Крупные капли пота катятся по лицу и телу поверженного шайраса, а грудь неравномерно вздымается.

Спустя десять очень долгих секунд тело обмякает. И только редкие судороги, пробегающие по всей длине хвоста, выдают случившееся.

Зейрашш посылает команду через свой браслет – доставить медицинскую капсулу. Он обеспокоен, но не удивлен. Значит, это произошло не в первый раз.

– Он жаловался на что-либо сегодня или вчера вечером? – спрашиваю у наага, сидевшего рядом с пострадавшим.

– Эвордашш не хотел есть сегодня, пошел скорее за компанию. Это было удивительно, он ни за что не пропустит время обеда, – охотно отвечает тот, другие шайрасы рядом активно кивают. – Жаловался на тошноту и головную боль. Но отказался идти в медицинский блок, сказал, пройдет.

В этот момент к дверям столовой доставляют медицинскую капсулу куда больше той, где восстанавливали меня.

– Зейрашш, запусти сканирование мозга, – прошу я. – Пусть Ашш сделает срезы в трех плоскостях, шаг – один миллиметр, – не теряю времени по пути в медотсек.

– Я проверял не раз, с такими симптомами всегда одинаковые изменения. Пока мы не знаем, почему они возникают, – озадаченно трет подбородок целитель.