– Это правда, что в Арластане планируется всемирная Конференция? Отец сказал, что как раз на ней будут предоставлены доказательства, – спросил один из парней, что принадлежал к шемальянской аристократии.

– Да, Конференция состоится уже совсем скоро. Если после неё у нас появится новая информация, то я проведу ещё одну лекцию.

– В пользу того, что ширхи были мирными, говорит то, что они смогли перейти в этот мир. У них явно не было намерения его уничтожать, – задумчиво проговорила Наташа.

– Да, верно, но история Карастели знает примеры, когда сюда смогли прийти расы, представляющие угрозу для людей, а не для мира. Поэтому это только косвенное доказательство. Ещё вопросы?

Вопросов было немного, и некоторые были технического характера, поэтому я больше не слушала. Предпочла открыть блокнот и погрузиться в рисование до конца лекции. Близость Танарила нервировала. При других обстоятельствах я бы ушла, но сейчас он был лектором, а я не хотела, чтобы он назначил мне наказание или отработку.

– Ката, я привёз тебе подарок с Мёртвого Острова, – раздался знакомый голос над ухом. Я так увлеклась наброском, что совершенно не видела, как он подошёл.

– Спасибо, но я замужем и не принимаю подарки от других мужчин, – привычно ответила я.

– Даже если это камень, заряженный всеми стихиями? Мне кажется, что универсальная магичка нашла бы ему применение, – он искушающе положил подарок на стол.

Камень действительно оказался необычным. Чёрный, он переливался всеми цветами и оттенками, словно его окунули в бензин. Артефакт был выполнен в виде небольшого кулона и фонил магией. Я не удержалась и потрогала. Украшение понравилось, да и по жадным взглядам окружающих стало понятно, что вещица уникальная. Но я не могла её принять.

– Нет, Танарил. Мой ответ – нет, – я постаралась вложить в голос и взгляд всю холодность, на которую была способна.

– Ну что ж, я сохраню его на случай, если ты передумаешь.

Из аудитории я выходила на дрожащих ногах. Прошло столько месяцев, а тело всё равно предательски реагировало на близость эльфа. Я до ужаса его боялась. Меня пугало, что острота боли от его предательства сглаживается, а чувства не проходят. Страшила возможность поддаться его обаянию. Тем более что он теперь он вёл себя иначе: мягче, улыбчивее, нежнее. За полгода я нашла только один способ справляться с ситуацией – избегать общения с ним.

Возвращение из экспедиции вышло неожиданно приятным. Кату я увидел в подзорную трубу, и огромным усилием сдержал ликование. Она почувствовала моё приближение! Конечно, я не обманывался тем, что она пришла меня встречать, но сам факт её присутствия говорил о том, что связь между нами всё ещё есть.

За прошедшее время моё отношение к Кате изменилось почти кардинально. Она стала навязчивой идеей, смыслом, целью. Мне даже кресло Толедора не было нужно так сильно, как она. Возможно, потому, что я уверился: место Главы Ковена рано или поздно будет моим, а вот Ката… оказала неожиданное и недюжинное сопротивление. Я даже не подозревал, что у этой малышки есть характер. Она казалась мягкой и пресной, но я ошибался. Ката удивляла меня не единожды, и тем сильнее распаляла интерес к себе. Конечно, я пытался развлечься с другими, но быстро оставил эту затею. Я хотел только её.

Я заваливал её дорогими подарками, но она демонстративно их отвергала. Я писал сонеты в её честь, но она возвращала письма непрочитанными. Я создавал изысканные безделушки, украшения или заколки, но она отказывалась их принимать, либо отдавала подругам. Я даже пел под её окном, после чего получил записку с недвусмысленным приглашением в гости, но написавшая её рука не принадлежала желанной лаларе. Я пытался просить прощения, но она раз за разом говорила, что уже простила меня. Я просил второй шанс, но она отказывала. Я обещал ей любые блага, но она отворачивалась и шла к Лимару.