– Они не хотели здесь жить, понимаешь! Не просто так. Дедушка уехал отсюда через пару дней после того, как приобрел его в собственность, отец и вовсе не бывал здесь. И я прекрасно понимаю их!

– Почему бы просто не продать этот дом? Раз уж вам так не нравится этот средневековый антураж.

Я пожала плечами.

– Не знаю, почему они не поступили так, но я собираюсь его продать, и чем скорее, тем лучше.

– Вот и хорошо, Августа, вот и хорошо. Я могу заняться этим делом.

– Спасибо. Фрэнк…

– Да?

– Я понимаю, мы давно выяснили все, что было между нами. Все давно пройдено и забыто… Но… Фрэнк, пожалуйста, останься со мной сегодня! Мне страшно, я не смогу заночевать здесь одна.

– Хорошо, графиня, – вздохнул он, успокаивающе погладив меня по волосам.

Я встречалась с Фрэнком еще при жизни покойного мужа, и это было ошибкой. Это было ошибкой каждый раз, и каждый раз был последним. Как и теперь. Мы не подходили друг другу: он был адвокатом, а я графиней. Он жил в небольшой двухкомнатной квартире в спальном районе Лондона, а я еще вчера располагала апартаментами с окнами, выходящими в Сент-Джеймский парк. Он был убежденным холостяком, а я понимала, что мое спасение – в удачном и желательно скором браке.

И поэтому каждый раз мы расставались с уговором забыть все, что было раньше.

Утром следующего дня мы ехали в Лондон хоть и вместе, но исключительно как старые друзья. Или еще лучше: как адвокат и его клиент. Фрэнк рассказывал мне что-то про цены на недвижимость и про контракт, который стоит заключить, чтобы остаться в выигрыше. Что он договорится с моим нотариусом и уладит все вопросы наследования. Я же под убаюкивающий стук колес поезда думала о том, что новый дом был не так ужасен, как мог бы быть. Меня никто не убил, мне не снились кошмары, и в старом средневековом доме с семейным кладбищем под окнами моей комнаты не произошло ровным счетом ничего такого, что описывают в готических романах. Даже обидно как-то.

В Лондоне меня ждали важные и неотложные дела, мне следовало заказать мебель в новый дом, разобраться с документами на имущество, но в первую очередь – встретиться с Викторией. Сегодня был "день шляп", а значит добрую его половину моя дорогая подруга посвятит головным уборам, уделив и мне немного времени.

… Подруга, как всегда, опаздывала. Уже на полчаса.

– Ах, ты меня уже ждешь, как это мило с твоей стороны! – она выпорхнула из экипажа и легкой походкой направилась ко мне.

– Не так уж и долго, – проговорила я, махнув на нее рукой.

– Ну как твой новый домик в… Укридже?

– Уотфорде, – поправила я Викторию, проникаясь любовью и патриотизмом к нашему маленькому славному городку. – Все… прекрасно. Отличные виды, старинная мебель, э… тишина и покой.

– Скука смертная, да? – сочувственно проговорила подруга. – Но жить можно?

– Не уверена… Хотя паукам там живется вполне вольготно.

– Паукам? – Виктория наморщила свой миленький носик. – Но ведь ты сильная, ты справишься! А Мэри, должно быть, уже закончила с моей новой шляпкой, – она поспешила сменить тему, и, предвкушая удовольствие, как маленькая девочка, направилась ко входу в магазин.

Виктория с упоением кружилась перед зеркалом в шляпе с какими-то совершенно немыслимыми перьями.

– Мне идет? Боже, Мэри, какая невообразимая красота!..

Модистка согласно кивала, радуясь, что ее новая работа никаких нареканий не вызывает. Я усмехнулась про себя. Виктория как будто и не изменилась с детства. Ее восторг и радость всякой ерунде вызывали в любом взрослом человеке улыбку и полную уверенность в том, что она непроходимая идиотка. Но я-то прекрасно знала, что это не так.