– …! – эмоционально и, что весьма показательно, единогласно охарактеризовали сложившуюся ситуацию мужики во главе с капитаном. И, надо сказать, мысленно я была на их стороне.

Что ж, кажется, пора вступать в игру.

– Добрый вечер, любезные! – проорала я от кустов и, вспомнив совет своих соседок, растянула губы в дружелюбном оскале. Мужики ведь любят, когда им улыбаются, а мне очень-очень надо, чтобы они меня сегодня полюбили.

В хорошем смысле этого слова.

– …! Добрый? – вызверился на меня капитан, но я не растерялась.

– Определённо, – ответила я и строго посмотрела на одного из почтовых служителей. – Любезный, помогите мне с сундуком. Тяжёлый больно.

И пока они изумлённо таращили глаза, подошла к роженице и присев возле неё на корточки, потрогала живот.

– Вас как зовут? – спросила тихим голосом, незаметно посылая по коже роженицы лёгкий успокоительный импульс.

– Дора.

– А меня Агава. – Ободряюще улыбнулась. – Я целительница. Тоже в Орден еду.

– К мужу? – всхлипнула она.

– На работу.

После этих слов мужиков отморозило, а капитан слез со своего возвышения и самолично помчался за моим сундуком.

– Схватки давно начались? – уточнила, стараясь не хмурится от дурного предчувствия, но факты были неутешительными. – Частые?

– У-утром ещё, – всхлипнула девушка. – Частые. Не знаю. Мне кажется, что они уже не прекращайу-у-утся-а-а…

Хрупкое тело скрутила болезненная судорога.

Я притушила веками злость и сцепила зубы, чтобы не ляпнуть чего покрепче. Ничего не поделаешь, Дорам тоже нужно размножаться.

– Утром – это хорошо, – проговорила я, через секунду взяв себя в руки. – Беременность, я так понимаю, первая?

– Да.

Дора зарделась и с гордым видом выдала:

– Мы тройню ждём.

– Прелестно, – простонала я. – Тройня – это… это… это…

Я задрала голову и беспомощно посмотрела на вернувшегося капитана, не в силах найти подходящего слова. Он шевелил губами, как карп, попавший в руки к кухарке, понимая, что смерть неминуема, но всё ещё на что-то надеясь. Победила жизненная опытность и капитанская находчивость. Мужчина шмякнул на землю мой сундук и показал роженице большой палец.

Мол, молодец.

Молча.

– Точно, – поддакнула я, выпрямляясь. – Ты пока полежи тут, Дора. Дыши глубоко, а лучше пой. Капитан, можно вас на два слова?

Он бодро подхватил меня под локоть и, отойдя на пару шагов, зашептал:

– Милая, девушка! Помогите, ради Магии. – Это был мужчина средних лет, чуть ниже меня ростом, с посеребрёнными возрастом висками и сеткой лучистых морщинок у глаз, что говорило о добром нраве и лёгком характере. И вот эти вот весёлые морщинки в сложившейся ситуации откровенно пугали. – Тут недалеко хутор. Его ещё до войны для почтовых построили. До него ближе, чем до города. Так что за помощью я отправил, вы не думайте. Вот как эту ду… Дору увидел, так и отправил сразу. Вы только задержите как-нибудь это всё, а потом её заберут и...

Я покачала головой, и капитан осёкся. Остальные мужики, что прибились к нам стайкой, посмотрели на меня с ужасом.

– Аура плохая, – пояснила я. – Юбка у неё мокрая. Заметили? К тому же температура поднялась, и кровью пахнет. Не можем мы помощи ждать. Да и не довезут они.

– А что же делать?

Капитан сдвинул на затылок фуражку и закусил губу. Я пожала плечами.

– Рожать.

– Где? – Он побледнел, что в темноте было особенно хорошо заметно. – На моём «Пеликане»?

– Ну уж точно не на земле, – фыркнула я в ответ. – Вы, конечно, почтовое судно, но каюта с чистыми простынями и горячая вода у вас, полагаю найдутся.

Мужчина затравлено огляделся по сторонам и сглотнул.