То, что нам удалось вовремя убраться из Бландбурга, говорило скорее о потрясающей везучести моего телохранителя, чем о его популярности среди соотечественников. Судя по жесту, которым нас проводил стражник, своему руководству он о нас не скажет, а вот господину Кельтскому дорогу в Бландбург стоит забыть на следующие сто лет точно! Ибо делишки у него явно были не только темные, но и грязные.

Я покосилась на угрюмо подгонявших лошадей спутников. Опушка леса уже показалась на горизонте, но за спиной по-прежнему было тихо, что внушало определенный оптимизм. Мужчины тоже заметили впереди промежуточную цель нашего путешествия и понемногу начали сбавлять темп.

- Слышь, оборотень, - позвал вампир. - Надеюсь, ты с утра не забыл надеть родовой знак?

- Я последнюю неделю его и не снимаю, - буркнул Рейергар, оттянув воротник рубахи, чтобы продемонстрировать кожаный шнурок толщиной в мой палец. - Отец повелел. Как чувствовал.

Родовой артефакт оборотням так же, как и эльфам, даровал глава клана в день совершеннолетия, и тоже только наследнику. Как правило, он выглядел как кулон в виде головы зверя второй ипостаси и был призван показать остальным, кого папка выбрал главным (у них старшинство не являлось решающим фактором, так как чаще всего на свет одновременно появлялось два-три жизнеспособных детеныша).

- Он тебя любил? - ляпнула я, не подумав, что он мог еще не смириться с потерей.

В конце концов, у меня на это было почти две недели и бешеная скачка, а для парня все это только начиналось.

- У нас так не принято, - пожал широченными плечами он. - Так же, как и у вас, насколько я слышал. Хотя... - он бросил взгляд на вампира, высматривающего заезд в лес поприличнее, - по тебе не скажешь.

- Лорд Ассалиатеэль меня любил, - вздохнула я. - И леди Мирасель тоже. Они часто брали меня с собой в гости к другим лордам, хорошо учили меня дома, многое разрешали, а это у нас тоже не принято...

- Ну, меня тоже не били, - фыркнул оборотень. - Просто отец был жестким учителем. Иногда жестоким. И хорошо меня подготовил.

- Что ж ты тогда не заявил о своих правах?

- Трем десяткам разгневанных оборотней, пришедших разобраться с отравителем? Предпочел остаться живым скрывающимся наследником, чем стать мертвым главой, от которого отказался клан, - горько усмехнулся Рейергар. - От них за два квартала разило ненавистью! Мне казалось, даже вы должны были учуять... Они шли в уверенности, что отца отравил я, и с одной-единственной целью - отомстить.

Кстати, а почему Ник так уверен, что возле загадочной берлоги нас не поджидает вторая компания оборотней, подозревающая наследника клана во всех смертных грехах? Я вопросительно уставилась на вампира, не решаясь озвучить свои мысли вслух.

- Они не найдут берлогу без родового артефакта, - усмехнулся тот, невесть как поняв, о чем я думаю.

- Ты что, и мысли читаешь? - вырвалось у меня.

- Те, которые у тебя на лбу написаны? - еще веселее хмыкнул вампир. - Еще бы! Их вон даже Рей сможет прочитать... если читать не разучился, конечно.

- У тебя клыки молочные, что ли, - беззлобно хохотнул оборотень. - Я с тобой кровь пил, чтоб ты мое имя сокращал!

Я отлично знала, в каких случаях оборотни пьют кровь - принимая в семью осиротевшего по какой-то причине собрата. Но во время войн, говорят, бывали случаи, когда достойные союзники тоже становились членами оборотничьих кланов. Правда, мне всегда казалось, что это чисто политический ход, не предполагающий открытия чужаку каких-то серьезных тайн и не дающий особых прав.