– У вас что же, есть опыт принятия наркотических веществ? – улыбнулся Лестрайд.

– А у кого его нет? – усмехнулся Фуре. – Я пробовал курить каннабис еще в пятнадцать лет. Но мне не понравилось. Очень уж влияет на память, и я завязал с этими экспериментами.

– Вам повезло, Жак, не втянуться в это скверное дело, – заметил Лестрайд. – Наверняка у вас большая сила воли.

– Нет, – рассмеялся Фуре. – У меня – большие амбиции и хорошая мама. Она меня и убедила бросить курить травку. Бросить, пока не поздно…

– Так что же, вы совсем ничего не помните о вчерашнем вечере и ночи? – спросил, чуть склонив голову набок, Лестрайд и внимательно посмотрел в лицо молодого человека.

– Нет, почему же ничего? Я помню, как ко мне в палату приходила сестра Лидия и как я принял таблетки, которые она принесла мне…

Он помолчал, провел ладонями по лицу и заговорил вновь:

– Дальше мои воспоминания обрывочны. Помню парк, деревья, скамейки. Я долго сидел на одной из них. Но что это был за парк, я не помню. Луну, большую и круглую, которая висела на небе, тоже помню. Помню, что разговаривал с какой-то молодой женщиной…

– Это была не сестра Лидия? – быстро спросил Лестрайд.

– Нет… – не очень уверенно ответил Фуре. – Во всяком случае, мне кажется, это была не она. Сестра Кларк – блондинка, а я говорил с брюнеткой.

– С брюнеткой, – повторил генерал и посмотрел на Велингтона. Тот покачал головой, давая понять, что об этом в прошлый раз Фуре ему не говорил. – Очень хорошо… Брюнетка – это уже что-то. А какие-то особенности черт ее лица вы не припомните?

– Нет. Пока что нет. Ее лицо для меня сейчас просто мутное пятно. Но я помню, во что была одета женщина. На ней было светло-серое платье с поперечными полосами, а на ногах такого же цвета туфли-балетки.

– Ее рост?

– Она чуть ниже меня…

– А сестра Кларк – какого она была роста? – прервал француза Лестрайд.

– Примерно моего, – немного подумав, ответил тот. – Но, кажется, она носила туфли на небольшом каблуке. Точно не скажу. Я не очень большой специалист по части женщин, – усмехнулся Фуре. – С Мартиной, моей девушкой… бывшей девушкой… я был знаком с детства, и она казалась мне идеальной…

Француз опустил глаза и нахмурился, предавшись своим не очень приятным воспоминаниям.

– Ну хорошо, давайте отвлечемся от внешности женщины и постараемся вспомнить, как вы с ней встретились и о чем говорили. – Лестрайд решил сменить тему.

– Как встретились? – Фуре задумался. – Нет, не помню. Помню только момент, когда мы с ней сидели на скамье в парке и беседовали. Она спрашивала, кто я и почему сижу тут один ночью.

– Очень хорошо, – одобрительно сказал Лестрайд.

Он хотел еще что-то спросить, но тут к ним подошел один из охранников и, нагнувшись к Велингтону, что-то прошептал ему на ухо, а потом протянул телефон.

– Что там? – нетерпеливо спросил генерал своего помощника.

Тот прошептал: «Это насчет Кларк», приложил телефон к уху, кого-то внимательно выслушал и ответил:

– Спасибо за информацию. – Вернув телефон охраннику, повернулся к Лестрайду. – Женщина, похожая по описанию на Лидию Кларк, вылетела сегодня девятичасовым рейсом в Лондон. Билет был забронирован за три дня до вылета на имя Сесилии Ламарк.

– Что ж, по крайней мере, мы теперь хотя бы понимаем, какую роль сыграла во всей этой истории так называемая медицинская сестра. Анализ крови еще не готов? – Лестрайд нетерпеливо поерзал в шезлонге и налил себе в стакан лимонада.

– Я позвоню доктору Треволту, – ответил Велингтон, вставая с места и отходя от столика, за которым они сидели.