Она прибежала домой как раз вовремя, чтобы снять с плиты закипевший чайник. По крайней мере, Финчам пообещали, что к ним подселят девушек, а не мужчин. Если бы жизнь была романом, загадочные квартиранты оказались бы удалыми неженатыми красавцами, которые немедленно стали бы бороться за руку Бетт. Ничего ужаснее Бетт представить себе не могла.

– Бетт! – рассеянно позвал сидевший в кресле с кроссвордом мистер Финч. – «Пресноводная рыба из семейства карповых», шесть букв.

Бетт снова перекинула косу через плечо и стала накрывать стол к чаю.

– «Карась», – ответила она.

– А я думал, «плотва».

– «Плотва» даст «о» в колонке 17 по вертикали. – Бетт потянулась за чайником. Перед глазами у нее стоял кроссворд, на который она едва бросила взгляд нынче утром, раскладывая газету для отца рядом с его тарелкой. – А 17 по вертикали – «шифр».

– 17 по вертикали: «Система условных знаков для тайного письма», четыре буквы. И верно, «шифр». – Отец улыбнулся. – И как тебе это удается?

«Единственный мой талант», – с горечью подумала Бетт. Она не умела готовить, вязать, беседовать с гостями – зато ровно за восемь минут могла решить воскресный кроссворд без единой ошибки!

– «Определение человека, которому ничто не удается, которого преследуют неудачи», двенадцать букв, – начал было отец, но, прежде чем она успела ответить «незадачливый», за дверью послышались шаги и грохот чемоданов возвестил о прибытии квартиранток.

Мистер Финч придержал для них дверь. Миссис Финч кинулась вниз по лестнице, как хорек в кроличью нору. Пока Бетт управлялась с чайником, все уже начали представляться друг другу. Две девушки, явно моложе Бетт, вошли в сияющую чистотой кухню, и там сразу стало тесно. Обе брюнетки, но этим их сходство исчерпывалось. Одна – настоящая красавица, с ямочками на щеках, в пальто с меховой оторочкой – весело болтала с явно аристократическим выговором. Вторая была высокой, около шести футов, со строгими чертами лица, безупречно нанесенной губной помадой и черными бровями, изогнутыми как кавалерийские сабли. Сердце Бетт упало. Девушки оказались как раз из тех, рядом с которыми она чувствовала себя неловкой, тупой и – ну да, лучше и не скажешь – незадачливой.

– Очень приятно, – процедила сквозь поджатые губы миссис Финч, – принимать вас в моем доме.

Она смерила взглядом высокую брюнетку, которая холодно уставилась на нее в ответ. «Кокотка» – Бетт была уверена, что именно это думает мать. Насчет той, что с ямочками, пока было непонятно, а девушка с изогнутыми бровями наверняка получила этикетку «кокотка» еще прежде, чем успела произнести хоть слово.

– Ужасно здорово, что нас сюда распределили, – восхищенно щебетала девушка с ямочками, восторженно хлопая завитыми ресницами. – Приличных людей сразу видно, не правда ли? Стоило мне поглядеть на ваш роскошный огород…

Бетт заметила, что мать тает перед мейфэрским выговором гостьи.

– Надеюсь, вам здесь будет чрезвычайно комфортно, – сказала миссис Финч, пытаясь подавить свой северный акцент. – Мы отвели вам комнату на втором этаже, рядом со спальней моей дочери. Сортир – простите, уборная – располагается в задней части огорода.

– На улице? – Та брюнетка, что миниатюрнее, была шокирована.

Высокая взглянула на нее с усмешкой:

– Ничего, Озла Кендалл, привыкнешь. Лично я еще никогда не жила в квартире с отдельной уборной.

– Ой, молчи уж, королева Маб!

Миссис Финч нахмурилась.

– А чем это вы, барышни, намерены заниматься в Блетчли-Парке? – поинтересовалась она.

– Бумажной работой, – легко ответила Озла. – Тоска зеленая…