– На вашем месте я бы не воспринимал все слишком серьезно. – Как ни странно, Джайлз хихикал. – Конечно, когда впервые слушаешь эту речь, ноги подкашиваются. Мне ее отбарабанил не Деннистон, его тогда не было на месте, а какой-то подполковник авиации. В заключение он выхватил из ящика револьвер и заявил, что сам меня пристрелит, если я нарушу священную тайну, и т. д. и т. п. Но со временем привыкаешь. Пойдемте, теперь надо найти вам квартиру.
Маб остановилась у лестницы, скрестив руки на груди.
– Послушайте, – сказала она, – вы бы хоть намекнули, чем здесь, собственно, занимаются?
– А разве не понятно? – удивился Джайлз. – По-нашему, ГШКШ – это «гольф, шахматы, книжки и шутки», потому что тут полно оксфордских профессоров и кембриджских чемпионов по шахматам, но вообще это Государственная школа кодирования и шифрования.
Вероятно, Маб и Озла выглядели озадаченными, потому что он ухмыльнулся и пояснил:
– Взламываем немецкие шифры.
Глава 4
В день, когда ждали квартиранток из Блетчли-Парка, Бетт Финч угробила полчаса на сердцевинку розы.
– Бетан! Я тебя все зову и зову. Сколько времени ты уже нюхаешь этот цветок?
«Я его не нюхала», – подумала Бетт, но не стала поправлять мать.
По крайней мере, нюхать розы – вполне естественно, ведь розы приятно пахнут. С этим все соглашались. Но далеко не все способны подолгу вглядываться в розу, зачарованные не ароматом, а ее узором, когда внахлест перекрывающие друг друга лепестки, будто ступеньки винтовой лестницы, виток за витком уводят все глубже, все дальше… Бетт осторожно вела пальцем по виткам, приближаясь к середине, но в ее воображении не было никакой серединки с тычинками, а лишь уходящие в бесконечность завихрения спирали. «Что таится в сердце розы?» звучало как строчка из стихотворения, но Бетт привлекали не поэзия и не аромат, а строение, узор. И вот полчаса уже куда-то делись, а на пороге стоит раздраженная мать.
– Ты только погляди на эту комнату! А ведь они будут здесь с минуты на минуту. – Миссис Финч отняла у Бетт вазочку и водрузила на каминную полку. – Быстренько протри зеркало. Кем бы эти девушки ни оказались, я не позволю, чтобы они нашли повод жаловаться. Хотя кто их знает, что это за девушки? Живут на чужой квартире, покидают родной дом из-за какой-то работы…
– Но ведь идет война, – тихо возразила Бетт.
Этот аргумент не произвел впечатления на миссис Финч, которая рвала и метала с того самого момента, когда ей сообщили, что поскольку в доме имеется свободная спальня с парой узких кроватей, ей надлежит принять на квартиру двух служащих близлежащего Блетчли-Парка.
– Не надо мне рассказывать про войну, – отрезала она. – Просто легкомысленные девицы хватаются за любую возможность сбежать из семьи и вляпаться в неприятную историю. – Миссис Финч быстро передвигалась по комнате, то поправляя салфеточку на прикроватном столике, то взбивая подушку. У них с Бетт были одинаковые тусклые волосы мышиного цвета, почти незаметные брови и ресницы, но худосочная Бетт сутулилась, а мать была статной, с внушительной фигурой и мощным бюстом, выдававшимся вперед, как нос корабля. – Какая еще военная служба посреди Блетчли?
– Как знать? – проронила Бетт.
Война стала потрясением для их сонного поселка: подготовка к обязательному затемнению, призывы записываться в Гражданскую противовоздушную оборону… А Блетчли-Парк неподалеку внезапно превратился в очаг загадочной кипучей деятельности. Всем было любопытно, что же там происходит, тем более что в поместье работали не только мужчины, но и женщины. Если верить газетам, женщины находили себе множество новых занятий – например, вступали в Корпус медсестер скорой помощи, чтобы ухаживать за ранеными, или уплывали за океан в составе Женского королевского морского корпуса. Но как только Бетт пыталась из патриотических побуждений представить себя в одной из этих ролей, ее пробивал холодный пот. Она знала, что ей тоже полагается трудиться на победу, но видела себя исключительно в незаметной роли на задворках. Пусть это будет что-то совсем несложное, где даже полная идиотка не сможет напортачить. Скажем, мотать бинты и готовить чай в пункте неотложной помощи ПВО. За что Бетт ни бралась, все у нее получалось сикось-накось. Ей всю жизнь это говорили, и она знала, что так оно и есть.