Буран стоял на поляне и глухо рычал на дедка с берданкой у плеча. Лютик тявкал, старательно прячась под брюхом отца. А Тишило медленно сходил с крыльца, подняв меч обеими руками.

— Ёптвоюмать… — только и сказала я. Нет, не для этого мы прошли три тысячи километров, не для этого летели десять тысяч лет вперёд!

— Стой, княгиня, я сам, — процедил сквозь зубы Тишило, но я решительно выскочила вперёд и ослепительно улыбнулась дедку:

— Здравствуйте! Это ваш дом? А мы тут заблудились!

— Чёйта? — хрипло спросил дед и, не опуская берданки, сдвинул кепку на затылок. — Куда тут блудить-та?

— Мы не местные, дедушка! Мы правда заблудились. Какой тут ближайший город?

— А вы хто? — стоял на своём дед, целясь прямо в меня. Тишило встал между нами, но я опять решительно отодвинула его за спину, шипя:

— Стой и молчи! Блин!

Дед кивнул на Тишило:

— Чёта у него сабля-та?

— Это? — я оглянулась. — Так бутафория! Не берите до головы!

— Собак отзови! А то шмальну!

Мне стало страшно. Крикнула Бурану:

— Ляг и лежи! И Лютика держи!

Пёс строптиво рыкнул на меня и оскалился на деда. То перевёл на него берданку. Я бросилась к деду, маша руками:

— Он не тронет, не тронет! Не стреляйте! — и Бурану: — Замолчи, ляг! Лежать, я тебе сказала!

Дед прицелился.