Не знала Библия, не выдумал Коран

Такого образа для воплощенья злобы.

Служил подножьем мир лишь для его особы.

Он жил невидимый, и странные лучи

Немого ужаса распространял в ночи.

Виктор Гюго

Очнулся он уже там, на дне, в полулежачем-полусидячем положении. Кто-то заботливый успел туго замотать ему рану, тянувшуюся чуть ли не вдоль всей правой ноги, и приложить на лоб что-то приятно остужающее.

А потом он увидел ее, ту самую внучку ведьмы.

Глаза девчонки радостно вспыхнули, но она тут же опустила их и засуетилась, меняя ему на голове тряпку, и без того холодную, на совсем ледяную.

– А где все? – растерянно прошептал Костя, ожидая увидеть возле себя кого угодно, но только не ее.

– А кто все-то? – осведомилась она.

– Ну князья, слуги там, холопы, смерды, – начал было перечислять он, но она прервала его:

– Будет с тебя и меня одной покудова. Да ты лежи, лежи. Тебе ни в коем разе вставать нельзя. Силов покамест набирайся.

– Так ты совсем одна? – не унимался он.

– А с кем же мне еще тут быть? – ворчливо поинтересовалась она.

– А стреляли же? Кто стрелу-то пустил? – ничего не понимал Костя.

– Я и пустила, – буркнула она. – А ты думал, я только скотину могу наговорами портить да на метле летать? А я эвон чего еще умею. – И, уже потише, задумчиво произнесла: – Вишь, яко оно бывает, князюшко. Искал ты меня, искал, а нашел – едва от смертушки своей ушел.

– Очень надо тебя искать, – шепнул он тихо.

Громко говорить Костя не мог, сил не хватало, но она расслышала и, возмущенно повернувшись к нему, напустилась с упреками:

Конец ознакомительного фрагмента.