– Мне посчастливилось, что мой соперник оказался не слишком опытным. Ударом в сердце убить крайне трудно. Нож обычно скользит по ребрам. Дабы этого избежать, надо бить снизу, под углом…

– Ты говоришь ужасные вещи…– вдова вздохнула. Было видно, что ее расстраивают подобные разговоры. Она примерно знала, где находится сердце – старая колдунья уже просветила ее – но не предполагала столь жутких подробностей. – Когда я увидела тебя впервые, то сразу поняла род твоих занятий. Ты был ранен. Но один сумел убить четверых мужчин. В моем сарае, кстати. И твои слова меня пугают. Одно дело обороняться, и совсем другое – нападать самому.

– Со временем не чувствуешь разницы. Это как в воду прыгнуть. Сухим не останешься, – Рёрик чуть отклонился в сторону, когда вдова задела струп, покрывший ранение плотной коркой. – Я уже защищаюсь таким образом, чтобы мой противник не поднялся против меня. Прости за сарай и тех четверых.

– Тебе не нужно извиняться передо мной. Ведь они – не мои сыновья. Но чьи-то. И мне жаль их матерей.

– Ты безмерно добра…– Рёрик только сейчас обратил внимание на то, что Марта еще ни разу его не упрекнула, хотя он доставил ей множество неприятностей. – Кстати, ты так и не сказала, что с ними стало.

– Сосед…Вернее, друг моего покойного мужа…Я сказала ему, что ты мой брат. И что ты попал в беду. Он увез тела на телеге в лес и там предал их земле. Я молюсь об успокоении их душ.

– Мне жаль, что тебе пришлось пройти через все это, – Рёрика огорчало, что его действия затронули эту добрую женщину. По его милости, она оказалась в положении, требующем прятать трупы незнакомцев. – Зачем ты помогла мне?

– Ты сам помог себе, сокрушив своих преследователей. Я лишь залечиваю твои раны, – вдова взяла обожженную углями руку Рёрика и положила себе на колени. Зачерпнула из коробочки мазь и нанесла на место ожогов. – Следы от огня быстро стираются…Сейчас осмотрю твою голову…– закрыв коробочку, вдова встала на ноги и оказалась на одном уровне с сидящим Рёриком. Наклонив его лоб к своей груди, она недолго копошилась в его волосах и, наконец, нашла место пореза. – Здесь заживает быстрее всего…– с улыбкой сообщила Марта, уложив ладони на плечи Рёрика.

С первого взгляда вдову нельзя было назвать красоткой. Однако чем больше Рёрик узнавал ее, тем симпатичнее она ему казалась. В данный момент она виделась ему восхитительной. Ее глаза светились лаской, но сквозил в них и некий задор. Ее голос был негромким и спокойным, хотя она часто смеялась и придумывала шутки. А ее нежные руки все еще покоились на его плечах. И он никак не мог избавиться от мысли, что хочет обнять ее. Ему стоило определенных усилий этого не делать. Все же это чересчур даже для него – домогаться до своей благодетельницы, хоть она и оказалась возле него недопустимо близко. Она представила его своим братом, заботится о нем, как о родном…Следовательно, он должен быть почтительным.

****

Но и в раю можно заскучать. Сначала Рёрик отдыхал и никак не мог насладиться этим непривычным чувством свободы от любых обязанностей и особенно от необходимости что-то постоянно предпринимать. Он не был занят физическими работами, и разум его также не утруждался в эти дни. И все же по мере возвращения сил, он стал ощущать неясную тоску, которая рождается только в продолжительном бездействии.

– Я принесу воды. Скажи, где колодец…– Рёрик потянулся к ведру, которое держала Марта, стоящая в дверях. Но она не позволила ему забрать сосуд.

– Я сама…– вдова отвела руку с ведерком в сторону. – Ты еще не окреп, не надо…