Она что, с ума сошла – такое говорить? Я едва не захлебываюсь возмущением и вскидываю голову, готовая дать тетушке отпор!

Но натыкаюсь взглядом на ее задумчивое лицо и плотно сжатые губы и холодею от ужаса. Кажется, она не произносила этого вслух! Она всего лишь об этом подумала!

8. 7. Вера Бельская

Сначала я жутко пугаюсь. А если я не смогу различать – сказал человек что-то на самом деле или всего лишь подумал об этом? А если я по ошибке отвечу на какие-то его потаенные мысли и тем самым выдам себя? И можно ли сойти с ума из-за того, что чужие мысли будут то и дело лезть в голову?

Потом я вспоминаю фильм «Чего хотят женщины», где главный герой случайно обрел способность читать чужие мысли. Он тоже на первых порах был в шоке, а потом научился использовать свой новый навык.

И хотя это было всего лишь кино, воспоминание о нём меня несколько приободряет.

А через несколько минут я понимаю, что не слышу более чужих мыслей. Наверно, я слишком увлеклась собственными. Это радует. Значит, можно отвлечься.

Пробую снова сосредоточиться на окружающих.

«Ах, неужели Никита так и не приедет на ужин?» - это уже думы кузины Софи.

А когда я улавливаю мысли молодой и разбитной горничной Аграфены, то невольно краснею – слишком уж эротические у нее фантазии.

Едва заканчивается обед, я пулей вылетаю из-за стола. Разыскиваю Кузьмича и рассказываю ему о том, что произошло. Он довольно улыбается.

– А и то ладно, графинюшка. Стало быть, уроки с его сиятельством продолжать нужно.

Я и сама думаю так же. И плевать мне на недовольство тетушки.

Следующее утро выдается дождливым, и Татьяна Андреевна наверняка воспротивилась бы моей прогулке верхом, но они с Софи после завтрака уезжают в город за какими-то хозяйственными покупками.

К мельнице мы мчимся галопом.

– Наталья Кирилловна, поостереглись бы! – урезонивает меня Захар Кузьмич. – Тропинка скользкая!

Спрыгнув с лошади у самого крыльца, я устремляюсь в кабинет Лариона Казимировича, не дав лакею возможности даже доложить о нашем прибытии.

– Чего это ты, Наталья Кирилловна, носишься как ошпаренная? – любопытствует хозяин. А глаза его хитро так поблескивают. Наверняка, он обо всём догадался и сам.

– Я научилась читать чужие мысли! – выпаливаю с порога. – Я сегодня тетушки мысли прочитала, и кузины, и нашей горничной…

Старик укоризненно качает головой:

– Свои сначала научись понимать!

– Свои? – удивляюсь я. – А разве я их не понимаю?

Он хмыкает:

– Мало кто свои мысли понимает. Вот скажи, графиня, знаешь ли ты, чего сама хочешь?

Я немного удивлена:

– Конечно, знаю! Я хочу всему тому научиться, что папа умел! Мысли читать и людей лечить.

Но старик не спешит такие намерения похвалить.

– Ну, научишься. А дальше что?

– Дальше? – переспрашиваю я.

Он нетерпеливо поясняет:

– Будешь сидеть в своей Закревке, читать мысли тетушки и лечить дворовых людей?

А я вдруг понимаю, что, действительно, толком не знаю, чего же я хочу на самом деле.

– Вот то-то же, – вздыхает Ставицкий. – Тебе бы понять нужно, что ты со своими новыми знаниям делать станешь? А ведь твой папенька еще и животным магнетизмом владел.

– Чем-чем? – не понимаю я.

– Внушение людям делать умел.

– Гипнозом???

Теперь уже он смотрит на меня непонимающе, а я догадываюсь, что слово «гипноз» еще не вошло в обиход.

– Но этому я тебя учить не буду, – твердо говорит он. – Потому что считаю, что это людям во вред идет. Да и не все такому внушению поддаются. И вот еще что запомни – прошлое отпусти. Не пытайся чужие тайны узнать. И мстить не пытайся.

Я чувствую, что краснею. Это как раз одна из моих целей – узнать, что произошло тогда в Петербурге, и попытаться восстановить честное имя графа Закревского. Правда, делать это я намереваюсь только после того, как выйду из-под тетушкиной опеки.