Дворецкий! Слово вызвало яркий образ из воспоминаний. У меня же был. – Я дворецкий! Точно есть! Архип! Хотя нет… Харитон? Точно! Харитон! Его ещё мой дед принимал на службу. За эти годы дворецкий стал нам очень близок, почти как член семьи. Он и отцу моему верно служил, а потом и мне.

Я физически ощущал, как моя память очищается. Московские воспоминания плавятся и утекают грязными ручейками во тьму. Словно растворителем смывают со стены старую краску. Но вдруг из-под этой старой краски начало проглядывать что-то новое. Иные образы, другие воспоминания. Княжеские…

Что это?

Я ухватился за них, как за ниточку, потянул…

Я маленький и смотрю на Исаакий снизу вверх. Матушка шепчет мне что-то на ухо. Матушка моя – княгиня. А я – княжич. «Максим, можно просто Макс», – это я представляюсь управляющему в лицее. Поначалу я учился в лицее. Меня возили туда каждое утро… А потом была закрытая магическая школа нашего рода Чаровских. «Академия Красоты» – так мы её называли…

«Его Высочество Князь Максим Чаровский», – представляет меня Харитон, открывая двери приемной залы.

Я медленно выныриваю из воспоминаний. Возвращаюсь в хмурое питерское утро. В невероятно странную ситуацию под разводным мостом на Неве. Да, я князь Максим Леонидович Чаровский. Глава Старшего рода. Особа, приближенная к императору. Так почему я один? Где мои слуги? Где мое шикарное авто? Почему рядом только бородатые бомжи, в потертых трениках и спортивных шапочках?

Я замычал, чтобы сфокусировать мысль на своих дальнейших действиях. Первым делом надо наказать простолюдина, посмевшего оскорбить князя. Я повернулся к тощему бомжу, которого называли Скрипачом. Сложил пальцы правой руки в Ласточкин хвост – заклинание, от которого оборванец должен был отлететь метра на три и остаться парализованным.

– Смотри-ка, мычит и ручкой машет, – хохотнул второй бомж, толстый коротышка. – Мерзнет без пальтишка, наверное.

Я удивленно смотрел то на свои пальцы, то на Скрипача. А тот отвлекся и с удовольствием рассматривал только что приобретенную добычу. Великолепное кашемировое пальто из новой британской колониальной коллекции. Если кто и знает толк в пальто, то это – англичане.

Но Ласточкин хвостне работал. Совсем! Нет, кажется, Скрипач что-то почувствовал, совсем малость – покачнувшись, отмахнулся рукой, как от мухи, и снова стал разглядывать украшенный белыми львами лейбл на подкладке пальто.

Я посмотрел на свою правую руку. Прикрыл глаза, прислушался к ощущениям. Я совершенно пуст! Словно в жилах течет кровь простолюдина, а не благородного аристо, для которого мана – не яд, а источник удивительной энергии. Скрестил пальцы на самый простенький толчок. С тем же нулевым эффектом…

Что ж, если магия не работает, то придется прибегнуть к плебейским методам.

Я вскочил на ноги. Вернее, хотел вскочить, но тут же застонал от пронзившей поясницу боли. И спина тоже болела, и левое бедро тоже. Ничего! С болью я справлюсь! К боли мне не привыкать. Бывало, проводил по целому часу в спарринге с чемпионом Тверской губернии. А чемпион умел бить сильно.

Я ударил тоже сильно и точно. Прямо через пальто, с левой, в печень Скрипачу. Резко, хлестко, чтобы опрокинуть на бетон и заставить биться в конвульсиях.

Теперь очередь толстяка. Правда, он не тронул меня и пальцем. И даже не грабил. Может заслуживает снисхождения?

Смотрю, толстяк реально испугался. Просто он отвлекся и пропустил тот момент, когда я поднялся на ноги и ударил Скрипача. Было – я лежал, а Скрипач стоял. А вот, ррраз – и все наоборот!