Может прикинуться наивным простофилей? Только подумал об этом, как Маска приобрела придурковатое выражение. Нет, слабо сочетается с ученым археологом.

А может стать дамским угодником? В глазах промелькнула искорка, на которую клюнула бы каждая женщина. Нет, тоже не подходит. Такой парень не пропадал бы месяцами в джунглях. В обществе потных носильщиков, вместо городских красавиц.

Я перебрал еще несколько вариантов. Но в конце концов все отверг. Пожалуй, не нужно ничего добавлять и переигрывать. Останусь тем, как я сам представляю себе моего знакомого француза.

Невозмутимый, повидавший мир. Аскет, устойчивый к любым соблазнам. Полный историй о древних кладах и чудесах Востока. Загадочный, конечно же – это обязательно. И уже слегка уставший от мирской суеты. Возможно, ищущий какую-то высшую духовность. Например, немало слышавший о загадочной русской душе. И теперь пожелавший сравнить её с душой азиатской.

Я взял фонарик, настроил на режим «познания сути вещей», открытия правды. Посветил на свое лицо со всех сторон. Отлично! Ни намека на подмену! Бытовая магия не имеет ни шанса против древнего артефакта. Да что там бытовая, любая магия не пробьется сквозь Маску. Всё-таки это не простая магическая игрушка, а божественный дар основателю рода Чаровских…

Я накинул на плечи халат, вышел в комнату. Оглядел интерьер. Все по-германски строго, практично, основательно. Немцы редко приезжают в русскую столицу отдыхать или пялиться на старые церкви. Они приезжают в Питер работать, зарабатывать.

Поэтому в центре комнаты возвышается солидный стол с яркой лампой. В углу стоит угловой диван и пара кресел перед журнальным столиком – для переговоров. Шкаф и сейф в стене. Ну и бар, разумеется. Вот и вся обстановка. На столе газеты. «Ведомости», «Курьер», «Обозрение» и, конечно, «Высшее собрание».

Заглянул в спальню. Тут тоже без излишеств. Большая двуспальная кровать, рядом тумбочка с ночником. Вдоль всей стены раздвижной шкаф. Перед шкафом на полу – плотно набитая сумка и чемодан, внутри которого моя фляга с маной.

Я собирался полистать газеты. Посмотреть, насколько глубоко спрут рода Химериных всунул свои щупальца в рычаги управления Российской Империей.

Но в этот момент раздался мелодичный звонок в дверь. Привезли ужин в номер? Только сейчас я вспомнил, что за весь день не съел и крошки.

Я открыл дверь, впустив в комнату молодую горничную. Она катила перед собой тележку, на которой, помимо аппетитно пахнущего ужина, красовалась бутылка неплохого французского вина.

Я уговорил девушку задержаться ненадолго. Якобы хочу задать пару вопросов.

Одно дело – лицо, совсем другое – внутреннее обаяние. Я ведь не создавал лицо красавца. И магию очарования не хочу применять. Попробую по-честному. Интересно, чего я стою в этом обличье, как мужчина?

– Мадам… Вы сногсшибательны! – я сходу пошел в атаку. – Мне приходилось слышать о красоте русских женщин, но такого очарования, признаюсь, не ожидал…

Девушка слегка смутилась. Но не слишком сильно – думаю, ей уже приходилось отбиваться от озабоченных постояльцев. Ну что ж, чем сложнее бастион, тем интереснее его штурмовать.

– Я не мадам, – поправила горничная, продемонстрировав мне безымянный палец, на котором не было кольца.

– Ах, вы не замужем! Тем лучше! Простите, мадемуазель. Как говорят русские: «Де-ви-ца».

Женщина потупила глазки и чуть покраснела. Значит, уже не совсем девица. Прекрасно! У соотечественниц сохранилось чувство стыда.

– И как же вас зовут, прекрасная незнакомка?

– Лариса, – просто ответила горничная.