– Княгиня, это не ваша вина, – с абсолютной убежденностью произнесла Грэя. – Несомненно, у вас много общего с тысячником, даже сходные профессиональные интересы и навыки, но вы никогда бы не предали князя!

– «Не предала князя»?! – потрясенно переспросила я. – Грэя, а как можно предать того, кому никогда не был предан от слова совсем? Я не выходила замуж за князя, Грэя! Я не давала согласия на этот брак! Я не принадлежу ему!

Полный искреннего сочувствия взгляд, и выворачивающая всю мою логику фраза:

– Вы – принадлежите. Вы княгиня и принадлежите своему князю. Это факт. Примите его как данность.

Как данность?

– Меня украли, Грэя! – прошипела я, зло вытирая слезы. – Как вещь. А я не вещь и есть вещи, которые я никогда не приму. Например, обязательства перед вашим князем. Или секс с вампи… с ним же.

Я оборвала себя на полуслове, потому что вдруг поняла – с одним конкретным вампиром я бы на секс согласилась. Но этим одним вампиром был вовсе не князь Даркан.

– Княгиня, – очень мягко произнесла Грэя, – никто не ждет от вас энтузиазма по поводу исполнения супружеского долга. Князь… не обычный вампир, он особенный и вы, несомненно, испытаете боль, а сейчас испытываете вполне объяснимый страх, и это нормально.

Мрачно воззрившись на горничную, я лишь поинтересовалась:

– Ты осознаешь, что сейчас говоришь?

Грэя осознавала.

Более того, у нее даже было обоснование для всего этого бреда:

– Роды – процесс болезненный, но радость материнства затмевает все страхи. В вашем случае будут болезненны как процесс зачатия так и роды, но радость материнства излечит все. В конечном итоге вы будете счастливы!

Охренеть, да.

С кровати я слезала на четвереньках, просто с моей стороны сидела Грэя, а старую одноместную кровать заменили двуспальным интимодромом, так что ползти пришлось изрядно. И только встав на пол, я осознала, что все еще в туфлях. Сняла нахрен!

Постояла, кусая губы имеющимися клыками и судорожно размышляя над извечным «Чего делать?!».

Нет, вообще в целом мне до вот этого вот откровения Грэи было жалко только Навьена, но теперь я четко осознала – есть штуки похлеще смерти. К примеру – такая вот семейная жизнь! И да, у меня появились вопросы:

– И вы что, зная все это, собирались отдать Малисент замуж за Даркана?!

– Княгиня… – Грэя плавно поднялась.

– Нахер! – сорвалась я даже не на крик – на вопль. – Слушайте, я на все вот это не подписывалась. Брак был заключен без моего согласия, князя я вообще не выбирала, соответственно – я отказываюсь быть княгиней. Вообще. Напрочь! Навечно! Навсегда! Я вообще никогда не буду вашей княгиней!!!

И тут дверь открылась.

Порыв холодного ветра по спине и пробирающий до костей голос князя:

– Никогда не говори никогда.

Я застыла, не в силах обернуться к вошедшему Даркану… Ужас он просто такой – как захлестнет, так и стоишь соляным столбом.

А вот Грэя, быстро поклонившись, свалила, аккуратно прикрыв дверь за собой. Она меня бросила! Просто бросила на растерзание.

И звук такой был… Ну как если бы ты такой весь связанный с кляпом и в гробу, но живой, и тут этот твой гроб накрыли крышкой.

Но еще не заколотили, нет.

Заколачивать начали секундой позже, когда на имеющийся прозрачный столик возле двери в ванную, полетел пиджак князя. И казалось бы, какая связь между шелестом упавшей ткани и вколачиванием гвоздя в гроб? Да самая прямая!

Потом туда же полетела его рубашка…

Господи, спаси и сохрани… пожалуйста, ну пожалуйста…

– Ты так жалобно просишь, – теплые ладони легли на мои плечи, – сразу появляется желание… пожалеть.