– Хозяин?! – воскликнула Айка с порога, но тут же посерьезнела и склонила голову. – Прошу прощения за несдержанность. С вами все в порядке?

– С нами – да, - я кисло улыбнулся. – Нам тут попалась одна работенка – возможно, придется отлучиться на пару дней. Вот и заехал узнать, нужно ли вам что-нибудь?

– Отлучиться? – лешачиха нахмурилась. – Я немедленно соберу вещи.

– Зачем?

– Я все еще ваша служанка – забыли? И не смейте спорить, - в голосе скользнули властные нотки. – Я так решила.

– Кто там, Айка? – ее мама встала рядом и подслеповато сощурилась. А когда привыкла к темноте, встрепенулась и поклонилась в пояс. – Добрый господин и его великая целительница. Спасибо вам огромное еще раз – я будто заново родилась. Зайдете на чай?

– Мы спешим, - дочь чмокнула ее в щеку и скрылась в спальне.

– Ее прямо не узнать, - Варна кивнула на дверь. – Раньше злая ходила да хмурая, а сейчас прямо расцвела. Скажите… - женщина стыдливо опустила очи, - вы случайно не родственник Альберта Алексеевича?

– Нет. Но знаю, кто это.

– Не сочтите за грубость, просто далеко не все люди хорошо относятся к нашему племени. А уж такой теплоты и заботы и вовсе не дождешься. Поэтому… не знаю, куда вы направляетесь, но будьте осторожны. И присмотрите за девочкой.

Такая «девочка» сама за кем хочешь присмотрит, подумал я, но вслух сказал:

– Разумеется. Про Светоч она тоже рассказала.

Женщина понимающе кивнула и коснулась груди с таким скорбным видом, словно хворь вернулась с утроенной силой:

– Я боюсь не того, что Айка не сможет себя защитить. Уж об этом-то можете не беспокоиться. Я боюсь, что она сорвется и захочет отомстить. И тогда ее ждет страшная участь.

– Я обязательно прослежу за этим.

– Рада слышать. Редко встретишь господина голубых кровей, которому можно доверить самое дорогое.

«Поплачьте еще в обнимку, - проворчала Яра».

– Я готова, - лешачиха вышла на крыльцо в белой рубахе без рукавов, красном кушаке и темно-синей юбке в пол. – До встречи, мама. Если что – ты знаешь, как меня найти.

Водитель привез нас в отдаленную деревню у самой кромки густого леса. Здесь стояли обнесенные высоким частоколом хоромы, вроде тех, чей пепел ныне покоился в илу Светлояра. Их окружал большой яблочный сад – настоящая плантация с аккуратно «подстриженными» деревцами, усыпанными едва порозовевшими плодами. Разномастная нечисть – в основном домовые и кикиморы – ухаживали за хозяйством: поливали, окучивали, подпирали обвисшие ветви.

К хоромам вела единственная грунтовая дорога. Когда мы подъехали ближе, я еще раз осмотрел трехэтажную бревенчатую громадину с двумя башнями по краям, светлицами, арочными лестницами, остроконечными крышами и тихонько присвистнул:

– А я-то думал, Яга в избушке на курьих ножках живет.

– Раньше жила, - ответила полудница. – И вела в бой сотни таких же. Да только-то когда было.

На высоком резном крыльце уже дожилась хозяйка – стройная, но при том пышногрудая женщина в облегающем черном платье с глубоким декольте и разрезом на бедре.

– Савелий Сергеевич? – она спустилась к нам и протянула бледную ручку.

– Он самый, - не без удовольствия коснулся ее губами. – А вы, должно быть, Яга? Не сочтите за невежество, но я не знаю, как к вам обращаться. Ну не бабой же, в самом деле, вас величать.

Ведьма улыбнулась – комплимент определенно пришелся ей по нраву.

– Верно. Это имя в далеком прошлом, как и прочие признаки злой колдуньи. Природная волшба и передовая наука способны творить истинные чудеса. И моя внешность – не иллюзия и не грим, а результат долгих и кропотливых изысканий. Так что можете звать меня Леди. Это в полной мере соответствует моему облику и статусу.