— Хорошо, — соглашается моя дочь, немного подумав. — Но потом ты меня тоже поносишь? Без сумок и Эли?

— Я тебя на шее даже покатаю, — обещает он и подхватывает дочь бывшей. Девочка обхватывает его за шею пухлыми ручками и кладет голову ему на плечо. Вместе с ней идет в дом, а Надя следует за ними, контролируя Олега.

Дочь у меня ревнивая. Пока она настолько влюблена в Волкова, ее ревность будет сильной. И даже странно, как она допустила, чтобы кто-то другой внимание ее любимца отнимал.

— Привет, — здороваюсь с Машей и оборачиваюсь к ее маме. — Стефани. Можно просто Стефи, — протягиваю руку.

— Здравствуй, Стефи, — пожимает она мою ладонь. — Я Екатерина, мама Маши. Можно просто Катя.

— Мне будет легче называть вас Екатериной, — прямо признаюсь. Она все же старше, мне неловко называть ее Катей.

— Называй как тебе удобно, — произносит, махнув рукой. — Вы с Олегом встречаетесь? — выпаливает и не сразу понимает, что за вопрос задала. Ловит укоризненный взгляд дочери и виновато поджимает губы.

— Нет. Мы не вместе.

— Но он так дружен с твоей дочерью, — тянет женщина.

— Мам, Олег дружен со всеми детьми, — вторгается в разговор Маша. — Посмотришь за девочками? Я хочу со Стефани поболтать.

— Хорошо, — оглядывается на вход в дом, где Олег уже двоих поочередно катает на спине. — Но недолго. Матвей и Карим сказали, что скоро мясо будет готово.

— Мы на минутку, мам, — обещает Маша и быстро уводит меня в сторону. — Я сразу к делу, Стефани, — объявляет она, причем выглядит взбудораженной. — Как обстоят дела с поиском отца Нади?

— Никак, — вздыхаю расстроенно. — Нулевой результат. Еще и дядя уехал. Трубку не берет. И, представляешь, не мне одной подставу сделал.

— Ясно, — вздыхает и воровато по сторонам оглядывается. — Я тут в доме Матвея вчера была. Мы смотрели фотографии, и я кое-что приметила, — прокашливается и достает из кармана ветровки фотографию. — В общем, это мама Олега в детстве, — вкладывает мне в руку сложенную фотографию и еще раз оглядывается.

— Девочки, — окликает нас Воронцов, и Маша даже подпрыгивает от неожиданности. — Мясо готово! Давайте к столу!

— Две минуты! — кричит ему она и смотрит на меня огромными глазами.

Она боится? Чего?

Почему ее зрачки сейчас так расширены?

— Нет двух минут, — отвечает он. — Олег печенье привез. Оно выпало из сумки. Эля увидела.

— Ай! Она же сейчас есть ничего не будет, — ругается Лебедева, поняв причину паники, и убегает, оставляя меня с фотографией в руке.

Печенье — зло всех матерей! По Наде знаю…

Разворачиваю фотографию, которую мне дала Маша, и вглядываюсь в девочку на ней. Ничего особенно я увидеть не ожидаю, но…

Глаза округляются, а челюсть ползет вниз, когда я узнаю в матери Олега свою дочь. Девочка на фото слегка пухлее и с другой линией лба. Он у нее шире, но на фото — копия моей дочери! Точная копия!

Как такое может быть?

Почему они так похожи?

Закрываю глаза на несколько секунд и вновь открываю. Смотрю на фото. Жду и надеюсь, что мне просто показалось.

Но нет! Не показалось!

Моя Надя безумно похожа на маму Олега.

Как? Почему?

В голосе проносится разговор с Олегом в машине.

Он ищет женщину, которой сделали ЭКО, использовав его материал. Женщину, которая выносила и родила от него ребенка. Женщину, которую от него скрыли. Я ищу отца Нади, которого дядя почему-то скрывает.

О боги!

Это же как дважды два…

Надя — дочь Олега…