Она дотянулась до моей шеи, обвила ее руками и вжалась своим неизвестно откуда взявшимся животом. А потом звонко чмокнула в щеку. Люди за столом замерли, и только Кот – засранец – сидел, поджав губы, а его плечи мелко подрагивали от с трудом сдерживаемого смеха. Аркур тем временем отлепилась от меня, повернулась к моим партнерам и начала здороваться с ними на всех возможных языках. Ужасно коверкая при этом слова.

– Бонжур, монсеньоры! Ола, комрадэ! Гутен абенд, херы!

На «херах» я не выдержал, подскочил к ней и сжал локоть.

– Ты что творишь? – зашипел ей на ухо. – А ну, пошла вон отсюда.

Она повернулась ко мне и резко изменилась в лице: глаза наполнились слезами, верхняя губа задрожала, а рука прижалась к сердцу. Да у нее определенно театральный талант!

– Так это правда? Ты бросаешь нас с малышом? – она сместила ладонь на свой фальшивый живот.

– Господа, я не знаю эту женщину, – повернулся я к партнерам в надежде на их благоразумие. – Сейчас мы вызовем охрану и проблема будет решена. Прошу прощения за этот цирк.

– Проблема? Значит, вот кто мы для тебя?! Максим, какой же ты подлец! А ведь твой отец предупреждал меня!

Аркур вытащила из кармана платья телефон и подбежала к иностранцам.

– Вот, посмотрите, это мы с его отцом. Добрейшей души человек, в отличие от этого изувера, – она затравленно оглянулась на меня и снова начала пускать слезы.

Подбежав к девчонке, я выхватил у нее из рук телефон и уставился на фотографию. Папа задорно улыбался, стоя на фоне своего университета, а рядом с ним действительно была Аркур. Такое чувство, что фотограф запечатлел их в тот момент, когда они обменивались какой-то шуткой. Я увеличил фото, внимательно всматриваясь в детали. На фотошоп это похоже не было.

– Ты где отца моего нашла, ведьма? – процедил тихо.

– Места надо знать, – так же тихо ответила она и тут же начала громко жаловаться на жизнь опешившей делегации.

Первыми ожидаемо не выдержали швейцарцы. Престарелый господин, входящий в совет одного из кантонов, встал и одернул пиджак.

– Господин Гарай, думаем, вам нужно сначала разобраться с семейными проблемами. Не стоит бросать беременную женщину, это не по-мужски.

Все остальные согласно забормотали и тоже начали подниматься со своих мест. Аркур жалостливо кивала уходящим людям, поглаживая фальшивый живот. Мне же оставалось только безучастно наблюдать, как один за другим уплывают мои миллионы. Когда иностранцы ушли, Котовский встал из-за стола и вытер со щек слёзы. Весело ему. Это, между прочим, не только мои деньги, но и его.

– Максим Сергеевич, могу я… – негодяй хрюкнул от смеха, но быстро собрался и продолжил, – чем-нибудь вам помочь?

– Нет. Ты тоже можешь идти. Нам с любимой нужно поговорить.

Плечи Аркур, которая стояла ко мне спиной, заметно дрогнули. Похоже, нахалка только сейчас начала осознавать, что в кабинете кроме нас никого не осталось.

Мария

Мое сердце в последний раз стукнуло вместе с закрывшейся дверью и замерло. Еще минуту назад мне было так легко и весело, что хотелось петь и плясать. На вытянувшееся лицо Гарая можно было смотреть вечно. Но уходить отсюда нужно было с его прихвостнем – Николаем Котовским. Я его помню среди тех, кто приходил ко мне и от лица Гарая и предлагал деньги. Его, кстати, мое представление, похоже, позабавило.

– Ну, иди сюда, любовь моя.

Я чуть не подпрыгнула, когда за спиной раздался хрипловатый голос. Резко развернулась и начала пятиться к двери, которая, кстати, была достаточно толстой, чтобы скрыть любые звуки. Гарай не торопясь сделал шаг вперед. Понимал, засранец, что деваться мне некуда.