>р>ы?) с ее мужем достигла критической точки. Она наконец призна>л>ась ему, что посещает нашу церковь, и у него сорвало крышу, вер>н>ее, если быть более точной, он сорвал зло на Мире и ударил ее. Не>с>колько раз. Лицо у Миры – сплошное опухшее месиво, она почти не >в>идит. Она говорит, что хочет от него уйти и нуждается в нашей (мо>е>й) поддержке с юридической точки зрения – жилье, работа, льготы >и >т. п. Я уже сделала несколько предварительных звонков (т. е. прове>л>а за этим пока что несколько часов), но все они в основном предо>с>тавляют кредиты. Ее надежды на независимость пока что весьма при>з>рачны. Она едва говорит по-английски, у нее нет никакой квали>ф>икации, и, если начистоту, интеллект у нее, по-моему, гораздо ниже >с>реднего. Я вижу свою роль в эмоциональной поддержке, пока ее >л>ицо немного не заживет и она не возвратится к мужу. Надеюсь, наш >д>ом не станет местом арабского убийства чести. Уверена, это ужасно >т>равмировало бы Джошуа.

>З>наю, звучит легкомысленно, но в глубине души я не считаю, что >М>ира (или Мирра, надо узнать, как точно пишется ее имя, вдруг мне >п>ридется заполнять для нее анкеты для кризисного займа и т. п.) го>т>ова получить поддержку и опору, которую она получила бы, вручив >с>вое сердце Христу. Мне кажется, что ее привлекла дружеская атмо>с>фера нашей церкви и заманчивая идея стать свободной женщиной. >О>на считает приверженность христианской Церкви чем-то вроде член>с>тва в спортивном клубе, в который можно записаться.

>Н>у что, смотрю на часы – уже полвторого ночи, ничего хорошего >д>ля меня, потому что Джошуа обязательно разбудит меня через два >с >половиной часа, а я еще не ложилась даже. Снова слышен шум дож>д>я. Я люблю тебя и скучаю по тебе. Ни о чем не тревожься. Доверься >И>исусу. Он совершил с тобой этот путь (жаль только, что меня там нет). >П>омни, что Иисус ведет тебя даже тогда, когда ты не уверен в своих >с>илах.

>Ч>то касается нашего старого друга святого Павла, то он может не >о>добрить того, как часто я жалею, что не могу вот прямо сейчас свер>н>уться калачиком в постели у тебя под боком. Но да, стоит вспомнить >е>го мудрые высказывания по другим поводам. Родной мой, мы оба >з>наем, что последствия твоего путешествия пройдут, ты отдохнешь и >б>ольше не сможешь сидеть в своей уютной квартирке, писать эписто>л>ы ко мне и созерцать дождь. Как сказал святой Павел, «со внешними >о>бходитесь благоразумно, пользуясь временем»6.

>И >помни, я думаю о тебе!

>Д>жошуа целует тебя, обнимает и бодает лбом.

Питер перечитал письмо раз восемь или девять, все никак не мог от него оторваться. Потом вытащил свою дорожную сумку – ту, которую девушка у стойки регистрации в Виргинии сочла слишком маленькой для трансатлантического перелета в один конец, положил ее на кровать и расстегнул молнии. Пора одеться для работы.

Помимо Библии, блокнотов, второй пары джинсов, блестящих черных туфель, спортивных штанов, сандалий, трех футболок и трех пар носков и трусов, в сумке находился один наряд, который казался экзотически-бесполезным, когда Питер упаковывал его. Питеру казалось, что шансов облачиться в этот наряд у него не больше, чем шансов надеть пачку или смокинг. На собеседованиях в СШИК никто не настаивал на каком-то особом дресс-коде на Оазисе, но ему сказали, что, если он собирается большую часть времени проводить на открытом воздухе, ему следует обзавестись одеждой в арабском духе. Конечно, ему ясно дали понять, что он горько пожалеет, если не последует этому совету. Так что Беатрис купила ему арабскую робу – дишдашу – на местной распродаже мусульманской одежды.