Марии было около десяти тысяч лет. Она прибыла в город, чтобы взыскать долг с Реймонда, и он любезно поселил ее на выходные в мотеле, пока оформлялись документы. Он не объяснил Джо, почему из списка понадобилось вычеркивать беззубую старуху, но тот, как обычно, не спрашивал. Он посмотрел на фотографию, сунул в карман листок с адресом и номером в мотеле, который дал ему Реймонд, и уехал с еще одним решалой Реймонда – серьезным парнем с тонкими усиками по имени Дейв. Дейв никогда не болтал без надобности и, как и Джо, просто делал свою работу.

Они припарковались у мотеля, который выглядел невзрачно, ничем не отличаясь от миллионов других, что медленно прогнивали у съездов с автомагистрали возле любого большого и малого города по всему печальному, испещренному шрамами континенту. Облупившаяся краска, скворцы, клюющие что-то в гравии, вывеска «Свободные номера», сверкающая на полуденном солнце. Всего одна-две припаркованные машины, обе в состоянии, которое оставляло желать лучшего. Но как только Джо вылез из «Линкольна», на котором они приехали, по его спине пробежала холодная дрожь. Он с удивлением посмотрел на выступившие у него мурашки. Термометр у бокового зеркала показывал девяносто восемь градусов[26].

Он посмотрел на Дейва – тот кивнул.

– Ага, – сказал Дейв. – Я тоже чувствую. Что-то чертовски странное. Осторожнее там, приятель.

Мария была в пятнадцатом номере, на первом этаже, со стороны парковки. Джо ожидал, что им придется вскрывать замок, но дверная ручка легко повернулась. Они скользнули в красноватый мрак с гораздо большей осторожностью, чем требовалось при встрече с пожилой женщиной. Свет и телевизор не работали, шторы были задернуты. У дальней стены напротив окна и кровати сидела сгорбленная фигура.

– Как это мило со стороны Реймонда – отправить сюда людей, чтобы составить мне компанию, – произнесла тень. Ее голос был суше августовской жары. Что-то у нее в руке щелкнуло. В свете зажигалки Джо увидел морщинистое лицо, седые волосы, руку, похожую на клешню, с татуировкой оберегающего глаза. И, непонятно почему, на ней также был потрепанный цилиндр. В затхлом воздухе номера распространялся запах свежего сигарного дыма.

– И кому нужны эти браслеты на случай падения в ванной, если у тебя такие хорошие друзья? Вы сходите за продуктами для меня, мальчики?

Зрение Джо привыкало к темноте. Теперь он видел кое-что еще: символы, нарисованные на стенах, широкий круг, процарапанный на потолке. Карты Таро, разложенные веером на запятнанном ковре. Воздух вибрировал на какой-то частоте, от которого у него зудели зубы. Его мысли и слова будто кипели в смоле. Дейв, стоявший рядом, поморщился и потер виски.

– Ничего личного, дамочка, – проговорил Джо. – Только… бизнес.

Хихикающий смех. Огонек ее сигары весело покачнулся в полумраке, точно красный глаз.

– Вот что ты себе говоришь, мальчик? – проскрипела она. – Если бы это не было личное, он бы не прислал именно тебя, а выбрал бы кого-нибудь другого из своих людей. Или вернее сказать – нелюдей. Какой же он неимоверный урод. Просит меня сделать работу, а потом убивает за то, что я сделала, даже не заплатив. Вот наглость! Надеюсь, следующая ведьма, на которую он нарвется, откроет портал в ад у него в заднице.

Дейв, пошатываясь, шагнул к ней, нащупал свою кобуру. Он двигался, будто слепой в дренажной канаве.

– И этот бред и есть ваше последнее слово? – сказал он. – Не хотите помолиться или типа того?

– О, мне нет нужды молиться, – последовал ответ. – Ты и так сейчас воплощаешь мою последнюю волю. Я хочу, чтобы Реймонд Стердж получил все, что ему причитается за его двуличие. Хочу, чтобы этот гадкий комплекс, который он строит в русле, рухнул, как карточный домик. И больше всего, всеми сердцами, что я украла юными, и всей душой, что я продала за барахло, я хочу, чтобы дух, стоящий здесь, которого он просил меня призвать и связать, – чтобы этот дух, заключенный в теле смертного, вспомнил, кто он такой, и выбил все дерьмо из своего «босса». Если что-то из этого произойдет, я войду в незримый мир счастливой. – Сигара слегка дернулась у нее между губами.