Опьяняющий запах Джимми наполнял его легкие, кружа голову такой недостижимой сейчас близостью. От желания поцеловать ее сводило челюсти, и вся кожа горела и болела от невыносимой потребности ощутить девушку опять тесно прижатой к его телу. Но Джимми была бледной, как полотно, на лбу выступили капельки пота, а огромные глаза пронзали его прямо в сердце усталой печалью.

– Малышка, ты выглядишь измученной. С тобой все в порядке? – обеспокоенно прошептал Сейм, действительно волнуясь о ней.

– Нормально. Со мной все нормально, – девушка снова попятилась и смотрела в сторону. – Уезжай...те. Пожалуйста.

– Отдохни. Не позволяй ему добить тебя. – Сейм бросил гневный, вызывающий взгляд на Лейна.

– Отец любит меня. Он заботится обо мне.

– Ну да. И поэтому, когда ты приехала со мной, ты сияла, как чертово солнце, а теперь выглядишь, словно из тебя душу вынули.

– Это не его вина.

– А чья, Джимми? Моя?

– Я не хочу говорить об этом.

– Хорошо. Сегодня не будем. Но это не значит, что никогда. До завтра, малышка.

Лейтенант опять посмотрел на Лейна, и тот ответил ему взглядом победителя. Но Сейм усмехнулся, заставляя померкнуть торжество старшего мужчины, давая понять, что не считает себя проигравшим. Это не поражение, а всего лишь один осторожный шаг назад, чтобы найти опору для решительного нового броска.

Сейм, резко развернувшись, сел в машину и, сорвавшись с места, помчался обратно на базу. Ярость клокотала в нем, подогреваемая и множимая беснованием монстра. С каждым метром, отдаляющим его от Джимми, она росла, захватывая все его существо. Требовала выхода, грозясь бесконтрольно прорваться в какой-то момент на поверхность. Хотелось вернуться и забрать свою женщину. Размазать того самого человека, что зовется ее отцом, который стремится отдалить их друг от друга и причиняет этим боль и ему, и, главное, самой Джимми. Влетев в свою комнату, он захлопнул дверь и стал метаться, как зверь в тесной клетке. Знать, что Джимми далеко, а не здесь, совсем рядом, за соседней дверью, было тяжко. Как же быстро он привык к тому, что она всегда неподалеку. Прислушиваться к звукам, знать, где она, незаметно наблюдать каждую минуту. А думать о том, что прямо в этот момент Лейн может старательно промывать ей мозги, пользуясь безграничным доверием его девочки, вообще выносило мозг. Может, он был не прав, оставив ее один на один с этим человеком, о жестокости которого сам Сейм знал отнюдь не понаслышке? На самом деле Сейму всегда казалось, что подпол Лейн питает к нему особую степень неприязни. Он вообще не был склонен спускать никому из них ни единой ошибки или просчета, но с Сейма всегда спрашивали вроде как жестче, чем с других. Лейтенант горько усмехнулся. Ну, если раньше ему это и могло просто показаться, то теперь уж точно Лейн его попытается со свету сжить. Но так просто поддаваться Сеймас не был намерен. Спасибо сложной армейской иерархии и бюрократии, но даже такой властный засранец, как подпол Лейн, будет не в силах наказать его, если сам Сейм не даст ему такой возможности. Хотя он уверен, что тот будет теперь придираться к каждой мелочи. Угроза перевести Джимми в другую группу или даже подразделение не слишком пугала. Во-первых, Дейо не просто так сказал, что решения о месте службы девушки никто менять не собирается. А во-вторых, это могло бы случиться, только если они облажаются и поставят под угрозу жизнь столь ценного кадра, как Джимми. Но допускать подобного Сеймас не был намерен ни в коем случае. Так что Джимми останется здесь, на расстоянии вытянутой руки, и это самое главное. Если у него будет возможность видеть ее каждый день, то остальные проблемы и непонимания между ними он решит. Неожиданно пришла мысль. А что бы он сделал, если бы Джимми и правда перевели в другое место? Как бы противостоял этому? И ответ пришел сам собой. Как угодно. Даже если бы ему пришлось похитить ее против воли и таскать за собой, прячась по всему миру, это не остановило бы его. Да, всех, кто пытался бежать отсюда, находили рано или поздно. Но, может, у них не было достаточного стимула, чтобы скрываться вечно? У него был. И лучше уж он проведет несколько лет в бегах и рядом со своей женщиной, любя отчаянно и без оглядки, чем позволит отнять и иметь возможность видеть лишь издали. Или даже не увидеть больше никогда.