– Дело не в жалости. Совсем нет. Вчера эта, как ты говоришь, девчонка спасла мою жизнь. Она по-настоящему добрая и искренняя. Она доверчивая и беззащитная. И я буду последней тварью, если и дальше позволю себе использовать ее вслепую и склонять к тому, чего она не хочет только для того, чтобы позже подло этим воспользоваться.

– Спасла жизнь, потому что это ее работа, Пич. А вовсе не потому, что питает к тебе привязанность, или ты дорога ей, – раздраженно сказала блондинка.

– Тебя там не было. Откуда тебе знать. Но даже если и так, я ценю это и не собираюсь отвечать на это низостью. Я отказываюсь использовать наивность Джимми против нее. Нужно найти другой путь, – Пич упрямо опустила голову и посмотрела на блондинку исподлобья.

Та откинулась на спинку стула и нервно постукивала ногтями по поверхности стола. Она пристально смотрела на собеседницу.

– Ладно. Вероятно, ты права, дорогая. Может, толкать девчонку в чьи-то объятия – это и правда не слишком порядочно. Но есть ведь кто-то, кто, по-твоему, ей нравится? Тот, к кому она могла бы начать испытывать настоящие чувства? В ее возрасте девушки всегда в кого-то влюблены – тайно или явно. И, учитывая, что вся ее жизнь – это ваша база, это может быть кто-то из тех, кто как раз способен проникнуться нашими планами. Тогда все выйдет само собой, и тебе не придется корить себя, что склоняешь девчонку к тому, чего она на самом деле не хочет.

Пич опустила глаза и задумалась.

– Допустим, если верить в то, что постоянные стычки – это на самом деле признак скрытого взаимного притяжения, то я бы сказала, что ее привлекает наш лейтенант Сеймас. Только, боюсь, Джимми ни за что на свете не признается в этом.

– Тот самый Сеймас, по которому ты сохнешь столько лет? – сочувственно заглянула ей в глаза блондинка.

– Тот самый.

– И ты так спокойно об этом говоришь?

– Я уже давно смирилась с тем, что его не интересую. Своим я его никогда не считала, так почему должна вообще хоть как-то к этому относиться?

– А как, по-твоему, сам лейтенант относится к девчонке?

– Если учитывать, что он буквально трясется над ней во время заданий и тщательно игнорирует все остальное время, можно предположить, что он тоже не равнодушен.

– Но если так, то, может, тебе стоит довериться этому Сеймасу. Рассказать ему о нашем плане. Как думаешь, его прельстит идея получить свободу, да еще и желанную женщину в придачу?

– Я не могу сказать. Сейм – военный до мозга костей. Он всегда следует приказам.

– Ну, знаешь, сильные чувства меняют нас до неузнаваемости.

– Откуда мне знать, есть ли эти самые чувства.

– Спроси.

– Нет, что ты. Он не из тех, кто расскажет, даже будь они на самом деле.

– Вы же вроде как близкие друзья и сослуживцы в течение стольких лет. Неужели это ничего не значит?

– Значит. И, скорее всего, он даже не выдаст меня, если я ему откроюсь. Но он никогда не скажет о своих чувствах. Нет. Только не СС.

– Ну, тогда, вероятно, стоит начать с малого. Поведай ему о том, что для вас возможна другая жизнь, и, может, его и не придется просить и подталкивать? Если он сам захочет помогать нам, все может получиться даже лучше, чем мы планировали. И тебе не придется брать на себя грех и обманывать эту милую девочку, к которой ты так неожиданно привязалась.

– Хорошо. Я подумаю. Мне нужно возвращаться.

– До свидания, дорогая.

Пич стремительно пошла к выходу и не видела, как разительно изменилось лицо блондинки. Нежная улыбка обратилась злобным оскалом.

– Ненавижу вас – слабых и никчемных. Вечно пускаете слюни и слезы из-за каких-то эмоций и тупой порядочности. Ничего, скоро все изменится, – прошипела она вслед темнокожей девушке.