– Получи, зверюга! – кричу я и распыляю… флакончик духов с ароматом клубники.

Волк зарычал громче, согнул передние лапы и прыгнул.

«Мне конец», – проносится голове, и я зажмуриваюсь.

Несколько секунд жду, что в меня вцепятся волчьи клыки, но время идёт, а я ещё цела и невредима. О психике такое не сказать.

В её адекватности я сомневаюсь, едва открываю глаза. Волк… исчез, будто его и не было. Только шлейф клубничного аромата и моё колотящееся сердце, указывают на то, какой шок я тут переживаю.

Мне что, привиделось? Или это была собака, которая уже летит к хозяину? Откуда в нашем парке волки? Тут до леса нормального ехать и ехать.

Долго стоять я не решаюсь. Вдруг это всё же волк, который вспомнит, что забыл кое-кого слопать и вернётся?

Лечу к выходу из парка. Сегодня я быстра никогда в жизни. Как же мощны мои лапищи. Хотя у того волчары помощнее будут, конечно.

Наконец, вбегаю в калитку нашего дома. Мой пёс – Дарк, встречает радостным лаем. Странно, ещё на цепи, и миска пустая. Папа задерживается на работе?

Захлопнув калитку, я выпустила Дарка побегать по двору, бросила сумку и, наконец, накормила бедолагу.

Ужинать без папы ну такое, поэтому я сажусь проверять документы для перевода, а потом смотрю пару серий сериальчика. Папы так и нет, от безделья беру тряпку и сметаю пыль с полок.

Меня всё это уже напрягает. Где он ходит? Не случилось ли чего? Беру телефон и набираю нужный номер. Гудки идут, ответа нет. Что за чертовщина? Полночь близко. Я хочу есть и спать!

Очень некстати вспоминаю про здоровенного волка, который бродит в парке и умудряется исчезнуть в никуда. В фильмах герои в конце концов сомневаются в том, что видели.

Единственное, что меня успокаивает, – папа на машине. Волк ему вряд ли угрожает.

Я проснулась от рычания мотора во дворе. Неужели вырубилась в кресле? Подбегаю к окну и вижу свет фар. Слава богу! Который час?

– Пап! – выскакиваю на порог.

Холодный ночной ветер, неприятно морозит кожу под футболкой, но мне уже плевать. Я вижу, что машина не одна, за первой паркуется вторая. Дарк заливается лаем.

Внедорожник? У нас гости?

Я не знаю никого, кто владеет такой громадной и кричаще дорогой машиной.

Во двор входят трое крупных мужчин. Высокие и широкоплечие, они одеты в кожаные куртки и напоминают о «лихих девяностых». Выглядят угрожающе, хотя ничего плохого не делают.

Напрягает то, что обычно громкий и агрессивный к чужакам Дарк гавкает в их сторону всего раз. Один из мужчин зыркает на него, и этого хватает, чтобы мой храбрый пёс забился в конуру. Неспроста это.

Я обнимаю себя за плечи, теперь не прячась от ветра, а из-за дурного предчувствия, которое немедленно подтверждается. Из папиной машины вылезает четвёртый такой же внушительный и пугающий незнакомец.

– Кто вы? – шепчу преступно тихо.

Как тогда, с Глебом и Лёхой. И всегда в принципе.

Наверное, в психологии у этого есть название, вроде – синдром жертвы. В минуты опасности я заранее смиряюсь, что произойдёт что-то плохое. Нет никакого инстинкта – беги, ни уж тем более – бей. Я как оленёнок, который замирает посреди дороги и смотрит на мчащийся на него автомобиль.

– Анастасия Смирнова? – спрашивает самый здоровый.

– Да?

Я всё ещё надеюсь, что происходящее имеет нестрашное объяснение.

– Твой отец брал у нас деньги полгода назад. Пора возвращать долг.

Сердце колотится всё быстрее. Полгода? Но… отец не связался бы с такими, как они! Может позвонить в полицию?

Да и… полгода? Не помню, чтобы у нас резко что-то появилось назад… разве что.

В голове щёлкнуло. Моя учёба.