- Можно попробовать восстановиться. Я возьму тебя на поруки. Я же комсорг курса. Мне не откажут.

- Хочешь себя запятнать? - он обнял ее и повел вдоль по коридору, - Я только что обозвал декана кретином. К тому же, мы разнополые существа. Тебя тут же начнут подозревать в мерзкой интрижке с подопечным. А это порочит честь советской студентки, комсомолки и отличницы.

- Все равно можно что-нибудь придумать. На курсе полно парней, готовых тебе помочь, - упрямо заверила Варвара.

- Да ну все к лешему! - он передернул плечами, - Какой из меня инженер. Я ведь не одной статьи Маркса не знаю.

- Ну, перестань! Пожалуйста!

- Вот откошу от армии, подамся к брату в Калининград. Устроюсь к нему на судно, годик поторчу по заграницам, а там посмотрим.

- Да ты что! - все ее существо взбунтовалось.

«Он хочет уехать. Бросить ее! И так легкомысленно, словно ничего между ними не было!»

- А что? - он затормозил, и прищурившись, глянул на нее сверху вниз.

В этот момент она его возненавидела.

«И почему все девушки настолько глупы, что мечтают о свадьбе после первого поцелуя?! Они думают, что мужчина пойдет на любые жертвы, лишь бы заполучить себе жену. Даже перед деканом готов извиниться, ради этой благой цели, даже провести мученические годы на Машиностроительном факультете Политеха и учить ненавистную Историю КПСС. Вот и нет! Оказывается жизнь-то по другому устроена. Это она думала, что у них все серьезно. А он - плюнул, растер и по заграницам!»

Варвара оттолкнула его от себя, едва сдерживая злые слезы.

- Опять приступ патриотизма? - участливо осведомился Иван и подмигнул, - Тебе неприятно, что я собираюсь от армии косить, или то, что мне нравится идея посмотреть мир?

- Мне ты не нравишься! Больше ты мне не нравишься!

И она понеслась к лестнице.

С тех пор они не виделись. Никогда. Конечно, он звонил, даже приходил. Но Варвара была непреклонна. В душе она надеялась, что он задумается и поймет, чем ее обидел. И тогда все будет по другому, тогда он найдет какие-то иные слова, чтобы извиниться, предложит, по крайней мере выйти за него замуж. Однако он либо не задумался как следует, либо она была ему не так важна. Одним словом, через пару недель он прекратил бесплодные попытки с ней встретиться и исчез, разорвав все связи в институте. Больше он никому из приятелей даже не позвонил. Иван Литвинов сгинул, словно его и не было никогда. Варваре осталась от него лишь небольшая фотография, ну и дочь, конечно. О своей беременности она по неопытности догадалась, лишь когда живот подозрительно округлился. Выяснилось, что срок большой уже - пятый месяц.

Родители пришли в отчаяние. Да и сама она тоже. Предложений по выходу из отчаянного положения было немного, в основном - оставить ребенка в родильном доме. Варвара перевелась на вечернее отделение, родила Маняшу и переехала жить к бабушке. Родители, боясь осуждения со стороны соседей, тоже быстренько совершили квартирный обмен. Об Иване же Варвара больше не слышала.

И что теперь она должна рассказать Маняше? Конечно, если ставить на карту счастье дочери и ее отношение к глупому поступку матери, совершенном в ранней юности, то выбирать не приходиться. Однако, что измениться, если дочь узнает правду? Станет она от этого счастливее? Ведь где ее отец, все равно не известно.

Когда впервые возник этот вопрос, а возник он, когда Маше было три годика, она пошла в детский сад и там, узнав, что у детей есть не только мамы, но и отцы, поинтересовалась, где ее папа, тогда Варвара задалась тем же и решила выяснить местонахождение Ивана. Но ничего у нее не вышло. Его родители тоже переехали. Адрес брата в Калининграде она не знала. Ниточка оборвалась.