– Как раз наоборот!

Я не видел разницы. Сесиль видела, да еще какую. Она выглядела озабоченной:

– В этом и заключается разница между мужчинами и женщинами, маленький братец. Мы по-разному рассуждаем.

Традиционные методы не сработали, и Сесиль решила проверить на мне новую педагогическую методику, призванную совершить переворот в образовании и превратить тупиц вроде меня в математических гениев. Ее теория обучения математиков базировалась не на рассуждении и накоплении знаний, а на аналитической памяти и подсознании. Нужно отставить в сторону ум и действовать помимо себя. Если математики – логики, значит должна быть другая дверь, ведущая в подсознание. Остается ее найти. Идею Сесиль почерпнула из американского курса обучения иностранным языкам во сне. Записанный на магнитофон голос без конца повторяет фразы, и те оседают в подсознании. Можно попытаться проделать то же самое с математикой. Я читал вслух учебник, Сесиль пересказывала, запоминая его со слуха наизусть. Потом мы менялись ролями и в конце концов заучивали теоремы механически, как таблицу умножения. Должен признать – частично это сработало. Мой преподаватель математики мерзавец Лашом обалдел бы, услышь он, как непринужденно я излагаю теорему.

– Если фигура F симметрична с фигурой F' относительно плоскости Р и в то же время симметрична с фигурой F'' относительно точки О, лежащей в плоскости Р, то фигуры F' и F'' симметричны относительно оси, проходящей через точку О и перпендикулярной к плоскости Р.

Мы выучили учебник алгебры и геометрии наизусть. Излагали теоремы убедительным тоном, но, по сути, этот метод ничего не дал. Сесиль утверждала, что наше подсознание заблокировано, но это не такая уж редкость, а значит, наше обучение может свестись к раскупориванию забитых каналов. Нужно провести сантехнические работы по очистке собственных мозгов. После нескольких недель переливания из пустого в порожнее стало ясно, что аналитический метод был неудачной идеей. Это не означало, что метод плох сам по себе, с другими он мог бы сработать, но либо мой мозг и математика были совершенно несовместимы, либо мне не подходили психоаналитические методы изучения математики. Сесиль не хотела сдаваться, убежденная, что необходимо дать нашему подсознанию время на усвоение теорем и что рано или поздно знания пробьются наружу, как подземные воды или световая вспышка. Увы, ни щелчка, ни сцепления не произошло. Прошло две недели, я легко пересказывал наизусть учебник математики, но не мог решить ни одного примера. Хуже того (и необъяснимей!) – скорость велосипедиста увеличилась с 4,645 километра в час до 4,817 километра в час! Мы пересчитали и получили тот же результат: велосипедист ехал со скоростью 4,817 километра в час. Мы долго искали вход в психологическую математику. И не нашли. Сесиль была раздосадована – она очень верила в эту методику. Я утешал ее, как умел, но выходило не слишком хорошо. Психология не имеет ничего общего с математикой, а вера не способна сдвинуть гору. Сесиль пришла к выводу, что блок у меня в мозгу имеет психоаналитическое происхождение.

– У тебя проблемы с отцом, верно?

– Мы хорошо ладим.

– Математика – это власть, авторитет. У того, чей мозг категорически не воспринимает математику, проблемы либо с отцом, либо с властью.

Я задумался, пытаясь проникнуться всей глубиной идеи, но чем дольше думал, тем больше запутывался.

– В нашем доме правит, скорее, мама.

– Хочешь сказать, у вас матриархат?

– Папа совсем не властный человек. Всем управляет мама. А ему и дела нет. Его главный принцип – получать удовольствие от жизни. Он рассказывает анекдоты, шутит, продает что хочет. Если ты права, у меня не должно быть проблем с математикой.