— Молчала бы, уже спали бы, но как оказалось твои крики меня заводят. Люблю громких сучек.

***

Не забываем ставить лайки на странице книги, где обложка. Мне нужно знать, что история вам нравится))) Спасибо!

На след странице можно обнаружить визуалы, как вижу героев я)

8. Визуалы

Девочки, образы героев я, разумеется никому не навязываю. Думаю, вы легко в своей голове сможете представить ту картинку, которую нафантазировали сами.

И так, давайте знакомиться.

Вера Некрасова

А теперь, давайте познакомися с нашим героем.

Леонид Зверев(леон)

9. Глава 8.

Леон

Адреналин бьет в виски.

Синяк на ее нежной коже как чертова красная метка.

Чужая.

Я шагаю в сторону комнаты, где обычно торчат пацаны в ожидании приказов. Чаще всего обсуждают тачки, оружие или баб. Сегодня на повестке дня Вера. Ее идеальная грудь, которую Гоше удалось потрогать руками.

Пальцы сами в кулаки собираются. Еще и думаешь, как себя сдержать, чтобы потом за убийство не пришлось отчитываться.

— О, Зверев, видел свою райскую птичку? Ты кстати, как наиграешься, нам её отдай. Мы ее нормально трахнем, раз у тебя не получилось.

Не получится. Придется убить. Кулак точным ударом сносит урода с кресла. Он валится на пол, остальные пацаны встают.

Вчера мне не удалось с ним обсудить то, что девчонка моя, дернули по работе.

Как хорошо, что можно все сказать сегодня.

— Зверев, ты охуел в край! Своих бить! Из-за дырки!

— Девку больше не трогать. Ни здесь, ни где.

— А то что? – вскакивает Гога, бычится, лицо красным цветом наливается.

Он меньше меня по росту, кудрявый, смазливый, бабам всегда нравился. Пока штаны не снимает. Интересно, а трахни Веру он один, она бы меньше его ненавидела? Не порвал бы. Красавчик, каких она любит. – Убьешь меня? Попробуй.

Новый удар, и он падает с ног. Тогда на меня его дружки наваливаются. Одновременно. Но быстро отлетают как мухи, тут же срубленные несколькими ударами. Я обычно не показываю, что дерусь, но, наверное, стоило догадаться, что правой рукой криминального авторитета я стал не просто так. Много лет в спортивной школе и несколько лет в тюрьме дают о себе знать. Я просто выношу уродов. Хватаю Гошу за кудри и последний раз предупреждаю.

— Я вот что подумал, я не буду тебя убивать. Личико у тебя смазливое, попка орешком. Я Макара попрошу, он тебя извращенцем отдаст. Они таких любят.

— Да пошел ты.

— Я-то пойду. А ты если еще раз руку на любую бабу поднимаешь, я тебе лично вторую руку сломаю.

— Вторую? – хмурится он и орет истошно, пока я слушаю хруст его гнилой кости.

Бросаю тело и стираю кровь с лица. Все-таки когда несколько на одного, этот хреново действует на здоровье.

Возвращаюсь в свою комнату, слушая крики Веры, отвечая на ее тупые вопросы. Выглядит она вроде умной, но тупит дико. Я бы вообще уже спать пошел, но сучка нарывается.

— Я никогда не буду с тобой добровольно! Никогда не полюблю тебя.

Как по башке битой Разум смывает волной ядовитого гнева. .

Стерва чертова.

Еще что – то про любовь орет. Думает, знает, что это такое.

Словно эта самая любовь мне нужна!

Вот тело да, тело у нее такое охуенное, что можно и полюбить. Трахать. Ебать. Стоны вышибать. Заставить кончить, а потом слушать ее ненавижу.

Вон как соски от напряжения стоят, даже сквозь два слоя ткани.

В башке гудит. По венам кипяток пустили.

Она краснее от гнева, на щеках пятная красные, а меня ведет.

От нее, от того, что она будет кричать, пока трахать ее буду.

Толкаю на кровать, сминаю в кулаке сопротивление, переворачиваю на спину.

Дергаю за джинсы, пока она поцарапать меня пытается.