— А ты можешь сделать что – то хуже того, что уже сделал? Сомневаюсь…

— Убить, знаешь, как легко такие как ты теряются в лесном массиве?

— От убийства, даже твой отец тебя не отмажет, — поправляю воротник его рубашки и отхожу подальше. Господи, как это оказывается тяжело. Каждая секунда с ним словно дуэль на острых шпагах. Вот-вот он может пустить тебе кровь, и ты заноешь как девчонка.

Мы с Асей идем под руку и я чувствую, как Данте с толпой своих друзей идет за нами. Дел у нас сегодня много. Предстоит разгрузка мебели в только что отремонтированный кабинет. Я иду за накладной, расписываюсь и показываю на коробки.

— Вот, мальчики, надо поднять на третий этаж.

Вопросов никто не задает, но Данте не забывает наградить меня взглядом, несущим смерть. Я не реагирую, в конце концов он сам виноват.

— Сейчас же мне все рассказывай, — просит Ася, пока мы стоим в стороне и считаем сколько коробок мебели носят из машины. Я поджимаю губы, решая, что именно можно рассказать без вреда собственной гордости. В конце концов сам Данте тоже никому ничего не рассказал. Да и зачем ему так палиться.

— Данте позвал меня на свидание и не пришел.

— Так… Это когда было?

— Позавчера. Поспорил с кем, что я приду, а сам меня кинул. Стояла там, как дура, в красивой юбке. Помнишь? Ту, зеленую.

— Так, а каким образом вы теперь вместе?

— Ну, понимаешь, я сильно обиделась и позвонила его отцу.

— Что? – смеется Ася. – Ты же шутишь?

— Нет, вообще— то. Отцу его я сказала, что Данте меня, ну… Взял без разрешения.

— Люба, это все похоже на бред.

— Понимаю, но я должна отомстить.

— И что сделал его отец?

— Лишил его денег. Теперь только я могу их вернуть, если он будет хорошо себя вести. И я планирую его эксплуатировать по максимуму.

— Ой, Люба, — качает головой Ася. – ты пытаешься воевать против голиафа спичкой. Уверена, что потянешь?

— Ну пока же получается. Вон, носит мебель, вопросов не задает.

— Ну да, или просто затаился. Не оставайся с ним наедине иначе твое придуманное изнасилование станет настоящим, — вздыхает она, окидывая меня взглядом. Кажется, осуждает.

— Считаешь я была должна просто спустить все на тормозах? И допустить, чтобы он смеялся надо мной?

— Можно было просто не обращать на него внимания и сосредоточится на учебе и профсоюзе. А теперь ты каждый день будешь ходить как по минному полю, совершенно не зная, что у него в голове.

— А что может быть у него в голове?

— У молодого парня с айкю выше ста? Да что угодно, Люб. Что угодно.

Можно бояться, а можно идти вперед, что я и делаю, когда парни заканчивают таскать мебель.

— Ну все, детка? Можем уже идти?

— А как же собрать? Вот шуроповерт. Думаю, управитесь быстро.

— Данте, — окликает один из его друзей, явно имевших на вечер планы. Скорее всего, как и сам Данте. Он встает с коробки и направляется ко мне.

— Ты реально думаешь, что я буду твоим мальчиком на побегушках? Рот треснет мне потом отсасывать.

— Даже не собираюсь. У тебя много работы…

— Можешь позвонить отцу и сказать, что мне… — он резко меняется в лице, когда смотрит мне за спину. – Что я на пути исправления. Парни, за пару часов все соберем, что вы разнылись, как бабы. С меня пиво.

Я оборачиваюсь и натыкаюсь на Максима. Он смотрит так обиженно, что становится не по себе.

— Вот, помочь пришел. Или у тебя хватает помощников?

— Лишние руки никогда не помешают. Больше спасибо. Я пока буду у себя, надо дописать сценарий на осенний конкурс умников.

— Ага, — провожает он меня взглядом. По пути я встречаю девушку одного из друзей Данте. – Римм, а в какой бар ходят парни обычно.