Гад скрипнул зубами, побагровел, но все равно указал на дохлую лису. Да я ни в жизнь к этому не прикоснусь!

— Что ты о себе возомнил? Дождешься, как затащила сюда, так и выпихну. Пусть тебя звери сожрут вместе с твоим лисом!

Каурналь заревел, как раненый бык, с губ сорвались какие-то слова. Не разобрать совсем. Ну, я и попросила повторить.

— Ту-а-лет, — промычал оборотень, и мне стало не до смеха. Ну да, самой уже хотелось посетить клозет, а вот за похитителя как-то не подумала. И как быть? А если он тут дел наделает? Я здесь не останусь!

Кэнтон, любимый! Ты бы, наверное, умер, чем предложил сделать подобное. Да я не знаю, даже, как это у мальчиков происходит. И не хочу знать! О, Великий Дорхэйм! Видно ты за что-то невзлюбил избранное дитя, раз посылаешь непосильные испытания. Но не будь я дочерью Доркайма, если не справлюсь со всеми трудностями!

— Слушай сюда, блохастая морда! — зло сказала мужчине, — только попробуй мне здесь что-нибудь сотворить! Сама прибью, и это не ляжет грехом на душу. Я вытащу тебя наружу, поверну набок, и ты сам сделаешь свои дела. Меня не волнует, как, прикасаться к тебе и не подумаю! Хватит того, что вчера обмыла твои раны.

Каурналь закусил губу и зажмурился. Можно подумать, я хочу видеть эту противную рожу и гадкого дохлого лиса в придачу. Но раз сказала, значит, надо выполнять. Подхватила оборотня за ноги и потащила к выходу. Только в самом начале было тяжеловато, чуть не надорвалась с натуги, а потом само пошло. То есть, покатилось тело в овражек. С горки то оно ловко закувыркалось и аккурат на боку и застыло, напоровшись на куст.

— Отлично! — лисью шкурку Каур потерял еще вначале пути. Но я уже ученая, добром разбрасываться не намерена. Нашла ветвистую палочку и подхватила шкурку, рассмотрела ее на свету. Красивая, и хвост такой пушистый — загляденье. Но прикасаться к этому руками — брр, увольте.

К мужчине спустилась минут через пять. Прежде сама прогулялась к ближайшему укромному месту. Долго озиралась по сторонам, выискивая опасность. Очень уж страшила мысль, что во время этого самого, кто-нибудь злостный покусится на мою, гм… девичье тело.

Потом выждала некоторое время, целенаправленно не поворачиваясь в сторону оборотня. Ну, и когда посчитала, что у него было достаточно времени, чтобы справиться с бренными делами, пошла вытаскивать защитничка со дна оврага.

Уже за пару метров до тела Каура я заподозрила, что с ним что-то не так. Он вроде бы пошевелиться не мог, а тут странно дергался, будто его бил озноб. И какие-то мелкие ветки на него налипли.

— Ой! Каурчик, прости, я ж не видела! — схватив оборотня за плечи, оттащила в сторону от муравьиной кучи и принялась стряхивать вездесущих насекомых. — Бедненький, прости, пожалуйста. Я не специально!

Одно хорошо — мочевой пузырь оборотень облегчил. Плохо, что как раз в муравьиную кучу. За это обозленная мелочь яростно кусала обидчика. И за то, что пряталось под дохлым лисом, — тоже. Ох и намучилась, пока убрала насекомых, а потом целый час тащила Каура обратно в пещеру. Ни за что не признаюсь, но я радовалась тому, что тот не мог двигаться или говорить. Одного пылающего гневом взгляда и мычания хватало, чтобы понять — мне этого никогда не простят.

Если с первой проблемой кое-как разобралась, то следующая цель — добыть воды и еды. От этого лешака толку никакого! Неизвестно, когда очухается и соизволит накормить бедную пленницу. Он говорил, где-то рядом протекает ручей. Придется прогуляться по лесу и заодно поискать каких-нибудь ягод что ли. Знать бы еще, какие из них не ядовитые?