Я думал, что, когда человек накапливает оптимальное количество жира, в кровь выделяется лептин, который, попадая в гипоталамус, подает сигнал: хватит есть, начинай сжигать жиры. И напротив, если человек слишком худой, уровень лептина падает и начинает сигнализировать организму есть больше и откладывать больше жира. Таким образом, мне казалось, что лептин играл роль переговорщика, помогая человеку накопить энергию на случай голода и не давая ему разрастись до таких больших размеров, что он не сможет охотиться или убежать от хищника.

Но когда ученые проверили уровень лептина у людей с лишним весом, оказалось, что он был высок. Это противоречило всеобщему, в том числе и моему, представлению о работе гормона. Я стал думать: а может ли моя антивозрастная диета бороться с лептиновой резистентностью? Как и в случае с инсулином, достаточно ли просто приглушить сигналы лептина, дав тем самым гипоталамусу и клеткам время на «десенсибилизацию»?

Инсулиновая и лептиновая резистентность – процессы десенсибилизации. Это когда вы входите в комнату, в которой стоит очень сильный запах, и вдруг перестаете его ощущать. Вы становитесь невосприимчивы к запаху. Но выйдя из комнаты на несколько минут, вы приводите обоняние в норму, а вернувшись, снова можете ощутить запах. Чтобы протестировать теорию, мне нужна была специальная лаборатория. На тот момент такая лаборатория существовала только одна на всю Америку. Я обнаружил, что сокращение количества углеводов и некоторых аминокислот (в результате меньшего потребления белка) всего за несколько дней смогло вполовину снизить уровень лептина. При снижении уровня лептина пациенты не чувствовали голода и теряли вес. Чувствительность к лептину постепенно восстанавливалась.

ТК: А что вы скажете о сокращении потребления белка?

РР: Я установил, что аминокислоты из белка могут превращаться в сахар, который, в свою очередь, способен провоцировать увеличение уровня инсулина. Конечно, я знал, что белок важен для здоровья, но даже его умеренное количество способно нанести вред организму. Когда я стал исследовать mTOR – главный сигнальный путь, влияющий на процессы старения, – я заметил его неразрывную связь с количеством потребляемого белка.

Я чувствовал, что другие низкожировые высокоуглеводные диеты предлагают больше белка, чем нужно для здоровья. На своих пациентах я заметил, что при ограничении метионина сокращается висцеральный жир и сохраняется инсулиновая активность, в результате чего уровень сахара, инсулина и лептина падает. Кроме того, профиль экспрессии генов схож с тем, что наблюдается при лечении рапамицином – самым мощным противораковым препаратом на сегодняшний день.

Диета Палео строится согласно принципам эволюции человека. Наш организм постоянно борется за сохранение баланса между энергией и размножением, ростом и восстановлением, развитием и покоем. Если вы стимулируете mTOR, то приближаете собственное старение и смерть – такова заложенная в нас программа. Я пытаюсь пойти наперекор природе и замедлить процесс старения. Таким образом, то, что я делаю, по сути, противоестественно.

Когда мы становимся старше, лишний белок заставляет клетки закрыть глаза на старение. Но если ограничивать его потребление, то ваш организм начинает умело управлять внутренними процессами, предотвращая болезни, продлевая жизнь и репродуктивный возраст. Обо всем этом и даже больше я говорил в 2006 году в своей речи «Протеин – хороший, плохой, страшный», которая находится в свободном доступе в Интернете.