В этом направлении властями немало делалось для пропаганды русского языка и русской классики на «национальных окраинах», в частности в Польше и в Прибалтике. Там выходило, например, много хрестоматий по русской литературе, рассчитанных на местных учащихся70. С другой стороны, хотя в России издавалась масса переводных книг, произведения других (не русских) литератур народов Российской империи (например, грузинской и армянской) на русский практически не переводились (если не считать переводов с польского, но в Российскую империю входила лишь часть Польши, и польская литература воспринималась как иностранная). Характерно, что армянских поэтов и прозаиков начали переводить в России только с конца XIX в., а переводы шедевра Шоты Руставели «Витязь в тигровой шкуре» вышли на польском и немецком еще во второй половине XIX в., на английском – в 1912 г., а полный русский перевод появился только в 1933 г.

Помимо создания корпуса классиков, необходимо было иметь механизм его поддержания (то есть механизм памяти). Главную роль в этом играли средние и начальные школы, число которых в стране быстро росло в последней трети XIX – начале XX в., особенно в сельской местности. Поскольку быстро повышался уровень грамотности населения и увеличивалось число получивших хотя бы начальное образование, то часть их становились читателями и в той или иной степени знакомились с произведениями классиков и с их именами. Этому способствовали выпускаемые с 1870-х гг. разного рода благотворительными организациями (Санкт-Петербургский комитет грамотности, Московский комитет грамотности и др.) и издателями-просветителями многочисленные дешевые издания книг классиков71. Упомянем также регулярно печатавшиеся заметки о классических писателях и их портреты в выходивших большим тиражом иллюстрированных журналах и дешевых газетах72.

Сохранению памяти о классиках способствовали также празднования юбилеев, установка памятников, создание мемориальных музеев, переиздание произведений и особенно собраний сочинений и т. д., вплоть до портретов классиков на школьных тетрадях и обертках конфет.

В России первые памятники были сооружены М. В. Ломоносову в Архангельске (1832), Н. М. Карамзину в Симбирске (ныне Ульяновск) (1845) и Г. Р. Державину в Казани (1847). В 1855 г. в Петербурге был открыт памятник И. А. Крылову, в Воронеже в 1868 г. – А. В. Кольцову. Но большинство памятников в дореволюционный период было установлено в последней четверти XIX – начале XX в. Открытие памятника А. С. Пушкину, состоявшееся в 1880 г. в Москве, стало большим общественным событием, позднее ему были открыты памятники в Петербурге (1884), Царском Селе (1900), Туле (1901), Вологде (1904) и др. Были поставлены также памятники Жуковскому в Петербурге (1887), Лермонтову в Пятигорске (1889 и 1915), Пензе (1892) и Петербурге (1896 и 1916), Гоголю в Нежине (1881), Петербурге (1896), Могилеве-Подольском (1898), Москве и Харькове (1909), Царицыне (ныне Волгоград) и селе Большие Сорочинцы (1910).

Первый писательский юбилей (Крылова) праздновался на государственном уровне в 1839 г., но широкие масштабы подобная практика приняла после Пушкинского праздника 1880 г., в конце XIX – начале XX в., когда часто отмечались как юбилеи писателей, так и годовщины их смерти73. У Лермонтова отмечались 40 лет со дня смерти в 1881 г., 50 лет – в 1891 г., 60 лет – в 1901 г., 100 лет со дня рождения в 1914 г.; у Гоголя – 50 лет со дня первой постановки «Ревизора» – в 1886 г., 50 лет со дня смерти – в 1902 г. и 100 лет со дня рождения – в 1909 г.; у Державина 100 лет со дня смерти – в 1916 г.