Такая концепция взбодрила, я даже залез в Интернет и узнал точный адрес «Супердома». По удалённости от дома ближе, чем техникум, минут на пять ходьбы, а зарплата, судя по висящему тут же объявлению, на десять тысяч больше. Интересно девки пляшут! Работа кладовщика уже не казалась мне такой уж позорной, тем более что через год точно смогу попасть в компанию любимых писателей.

Остаток дня меня сопровождало хорошее настроение и рассказы воннегутовской «Табакерки».

«Супердом»

Для четверга я уходил с работы необыкновенно рано: в полдвенадцатого.

– Ты в депо? – спросил Андрей Андреевич.

– Нет, – честно признался я, – тут предложили работу в супермаркете, поеду посмотрю.

– Всё-таки решил уйти?

– Не знаю, просто позвонили, говорят, приходи, зарплата хорошая, гляну, что там и как.

– Понятно, жаль. Ну если там не понравится, не спеши уходить. Я тебе говорю, это ненадолго. Еще неделя и все забудут. Забери заявление и никто ничего не скажет.

– Хорошо. Потом расскажу, что как.

За окнами автобуса мелькали батайские домики. В голове мелькали и путались мысли. Что там говорил Артём о мире, который дОлжно видеть вопреки миру видимому? Несложно догадаться, что дружище наткнулся в «Ютубе» на очередной «продукт» полуграмотного блогера, задевшего краем уха платоновскую пещеру. Не так. Задевшего ухом копоть на стене платоновской пещеры и пытающегося, глядя в мутное зеркало, по этой черноте истолковать всю постсократовскую философию. Интересно, в пещере были кладовщики? Им разрешали отрываться от теней и выходить на свет? Тогда эти парни, боддхисаттвы ли, масоны ли, не суть важно, по любому в курсе того, что нам, простым смертным, при всём желании знать не дано, и у меня появился реальный шанс стать одним из них. Смешно. Что это за видения-привидения, что это за материализация призраков ума? Мир таков, каков есть – объективная реальность, данная нам в ощущениях, так всегда говорил мой препод по философии. Запад есть Запад, Восток есть Восток, кладовщик есть кладовщик. Перетерпеть год, переформатировать трудовую книжку и упасть в упоительную пропасть книг.

Я вышел на остановке «Кирпичный завод». На другой стороне улицы возвышался торговый ларёк из девяностых: та же конструкция из металлических рёбер, покрытых гофрированным металлом, правда, в сотню раз больше. Если бы и я был раз в сто выше ростом, был бы ларёк, а так – дворец с высокой, светящейся по ночам, красной вывеской «СУПЕРДОМ». Так вот ты какой, мой новый, дай бог не последний, приют, моё утешение и источник всяческой, хотелось бы, радости на будущий год.

– Меня должна встретить Галина, – заговорщически шепнул я маленькой светловолосой женщине в очках, сидящей за ресепшеном.

Женщина понимающе кивнула.

– Вы, наверное, Алексей Финогенов? – спросила она и, увидев удивление в моих глазах, подняла трубку местного телефона.

– Галя, тут кладовщик пришёл. Встретишь? Хорошо.

Появившаяся обладательница красивого голоса была не так молода, как казалось при заочном разговоре. Конечно, младше меня, но ненамного. Что-то от сорока до пятидесяти. Короткие, выкрашенные в бело-пшеничную россыпь, волосы, стройная фигурка и очаровательные серые глаза.

– Алексей Иванович? – весело спросила она.

– Он, – шаловливо ответил я, согнувшись в полупоклоне.

– Прекрасно, очень рада, что добрались до нас. Пойдёмте покажу, как тут всё.

Мы прошли мимо полок с ножами, тёрками и плетёными корзинами, миновали кастрюли и сковороды и оказались у чёрных штор, эдакого миниатюрного занавеса, скрывающего пусть не сцену, но проход в святая святых настоящего кладовщика, то бишь склад. Во всяком случае, Галина сказала именно так: