– Вроде как.
– Хорошо. Какая всегда была проблема с китайской торговлей?
– Что они продавали нам, а сами в ответ особо ничего не покупали.
– Именно. Полвека назад китайский император посмотрел на английские товары, предложенные на продажу, и как-то не впечатлился.
– И с тех пор особо ничего не поменялось.
– Правильно. А когда китайцы продают нам чай, как они хотят, чтобы мы им платили?
– Серебром.
– Когда ваш компрадор идет на местный кантонский рынок и покупает овощи, в ход идет мелочь, медные монеты. Но более крупные сделки, включая все правительственные налоги и расходы, оплачиваются серебром. Так что китайскому правительству всегда было нужно много денег. Они продавали нам чай, и серебро притекало в страну.
– Ага.
– А когда у нас не хватило серебра из-за дефицита восьмериков, мы придумали хитрый трюк: китайские контрабандисты будут платить нам серебром, если мы втюхаем им опиум. Круг замкнулся. Мы торгуем опиумом и платим Китаю за чай его же собственным серебром.
– То есть Китай не получает столь необходимого серебра.
– О, все намного хуже. Опиум вызывает привыкание. Покупки опиума в Китае растут намного быстрее, чем продажи чая. В результате из Китая утекает больше серебра, чем притекает. Намно-о-о-ого больше. Они истекают серебром, как кровью. – Рид пожал плечами. – Император должен что-то сделать.
– Значит, все дело в серебре! – воскликнул Трейдер. – А не в чем-то еще.
– Не так быстро, Трейдер. Вы спросили, почему император обрушил удар на нас. Я считаю, что у него нет выбора из-за проблемы с серебром. Но означает ли это, что он не печется о своем народе? Держу пари, он обеспокоен. Или что торговля опиумом – не грязный бизнес?
– Что вы хотите этим сказать?
– Я не верю, что все сводится к одной причине, Трейдер. Черное и белое, добро против зла. В реальной жизни все не так. Историки будущего обнаружат, что сейчас одновременно происходят самые разные вещи, причем некоторые из них, возможно, и вовсе случайность. Если историки смогут вычленить какую-либо закономерность, она, вероятно, будет сложной, постоянно изменяющейся системой, как море. – Он улыбнулся. – Бог создал Вселенную, Трейдер, но это не значит, что Он создал ее простой.
На следующее утро по всей набережной расставили на столбах плакаты площадью пять квадратных футов, исписанные иероглифами. Доктор Паркер вышел прочитать, что там написано.
– Линь заявляет, что лучше проявит терпение, чем прибегнет к насилию, но мы должны сдать опиум. Если Эллиот не может контролировать британских торговцев, то ему нет смысла здесь находиться. А если он не подчинится, его поразит само Небо. – Паркер криво ухмыльнулся, глядя на них. – Может, угроза и исходит от Неба, но она вполне реальна.
– Чертовски грубо! – воскликнул Талли.
– Я бы сказал, это скорее похоже по тону на школьного учителя, отчитывающего непослушных школьников, – ответил Паркер. – Наверное, Линь видит это именно так.
Эллиот ненадолго появился в библиотеке, и Мэтисон сразу обратился к нему:
– Мы в тупике. Я собираюсь предложить Линю достаточно опиума, чтобы это устроило императора и он сохранил лицо. Четыре, может, пять тысяч ящиков. Если повезет, это поможет.