Киселёв: Коля, прости, но ты как будто с Луны свалился! Церковь все время на слуху. Патриарх появляется в телеэфире. Время от времени возникают даже скандалы, в которые пытаются втянуть Церковь. То девушки с пониженной социальной ответственностью ввалятся в цветных балаклавах в кафедральный собор Москвы с дикими танцами под громкую музыку, то отлученного от служения священника заподозрят в педофилии. Большая дискуссия была, когда в российских школах вводился факультативный курс религиоведения. Дискуссия о введении современного русского языка в церковном богослужении ведется на специализированных сайтах. Президент России, в отличие от президента США, два раза в год выходит в прямой телеэфир с четырехчасовым марафоном ответов на вопросы. К началу зимы это итоговая пресс-конференция, а ближе к лету – «Прямая линия», где глава государства отвечает на вопросы людей со всей России. Понятно, что есть и дискуссионные вопросы о роли Церкви. Свежая дискуссия, кстати, – о передаче Церкви Исаакиевского собора в Петербурге. Спор до ожесточения!

Что же до пенсий, то нет сейчас более горячей дискуссионной темы. Дискуссия по правительственному законопроекту идет острейшая, более того, коммунисты и различные инициативные группы настаивают на референдуме. Центральная избирательная комиссия даже зарегистрировала вопросы для общенационального референдума о повышении пенсионного возраста. Не знаю, означает ли это, что референдум состоится, но я, не дожидаясь позиции Кремля по этому вопросу, высказал в эфире «Вестей недели» свою позицию. Сказал, что считаю неправомерным проводить референдумы с популистскими вопросами типа «нужно ли снизить пенсионный возраст, повысить зарплаты вдвое, а отпуск при этом увеличить втрое». Решения по таким законам должен принимать парламент, избранный народом. В этом и состоит технология демократии. Нельзя, как в первые годы советской власти, решать голосованием, есть ли жизнь на Марсе. Есть вещи, которые голосованием не решаются ни в одной стране. Здесь нам нужно даже не экспертное решение, а политическое решение, потому что эксперты не несут ответственности за свои рекомендации. Эксперт – это как советник. Советник советует, а решения должна принимать собственно власть, правительство.

Злобин: Я, может быть, и свалился с Луны, но даже оттуда я внимательно отслеживаю тематику российских СМИ, особенно электронных. Пенсии стали вдруг такой горячей темой именно потому, что никто никогда толком не озвучивал разные альтернативные варианты решения этой проблемы. Все время шла речь об устойчивости российской экономики, ее эффективности и так далее. Сколько раз я слышал, в том числе и в подобных программах, о скором крахе западной экономики, кризисе американской экономики, исчезновении доллара. А тут вдруг выясняется, что Россия не в состоянии содержать своих стариков. Надо, чтобы они еще поработали. Вообще вся дискуссия о пенсиях даже сейчас свелась только к возрасту. Это же феноменальное упрощение!

Понимаешь, можно, конечно, девяносто процентов эфирного времени тратить на критику Трампа, Порошенко, Меркель или Мэй, критику Америки, Евросоюза или Украины, которая сегодня главный объект критики. Ради бога! Но в результате всего этого отбирается внимание, в том числе и твое, и агентства, от того, чем живет страна реально. Вместо того чтобы обсуждать внутренние проблемы, российские СМИ говорят: может быть, у нас плохо, и вы знаете, что у нас плохо, цены растут, инфляция есть, уровень жизни не очень высокий, – но посмотрите, там тоже есть свои проблемы, зачем вы нас-то критикуете?! Принцип простой – найти место, где еще хуже, и этим оправдывать свои провалы. И поскольку это все государственные СМИ, то разнообразие этих мнений, вполне естественно, регулируется какими-то государственными стандартами, я уверен. И ты хорошо знаешь, какие это стандарты, что можно, а чего нельзя говорить на российском телевидении. Примерно все каналы финансируются из одного источника, и примерно все ЦУ поступают из одного источника. Спорить до ожесточения о принадлежности Исаакиевского собора безопасно, я понимаю…