– Я связана по рукам и ногам, – говорила Китрин. – Всем распоряжается Пыкк!

– Такова была договоренность, – напомнил Ярдем.

– Да плевать мне на договоренность! – прошипела Китрин, с трудом сдерживая голос, чтобы до стражников внизу не долетали слова и даже интонации. – Она не просто мне противоречит. Не просто разговаривает свысока. Она принимает не те решения! Вокруг столько выгоды, а она отказывается от доходов и сворачивает дела! И все потому лишь, что ей зазорно принимать советы от несовершеннолетней циннийки-полукровки!

Китрин развела ладони, приглашая Ярдема возразить. Тот зачем-то поскреб колено, которое, судя по жесту, совсем не чесалось.

– Все, с меня хватит, – объявила Китрин. – Если Пыкк нужна война – будет ей война.

– Любую войну проще начать, чем окончить, и результат редко совпадает с задуманным, – произнес посол. – Лучше бы нам всем этого избежать.

Доусон отвернулся от окна. Сэр Дарин Эшфорд, владетель Харрина и посол короля Леккана в Антее, сидел в старой библиотеке – ноги скрещены в щиколотках, губы старательно сложены в чарующую улыбку. В Остерлингские Урочища, родовую крепость Каллиамов, он приехал два дня назад, предварив визит письмом и привезя с собой малочисленную свиту, так что угрозой от него не веяло. С тех пор оба вельможи старательно соблюдали все положенное по этикету, до прямого разговора дело дошло лишь сейчас.

Благодаря стенам из гранитного камня и драконьего нефрита зала поражала древностью и величием, отчего здание и все поместье, вполне во вкусе Доусона, воспринимались как нечто незыблемое – совокупность правильных элементов, сложенных в правильную структуру. Предмет беседы ощутимым образом с этим контрастировал.

– Вам ничто не мешало задуматься об этом прежде, чем вы устроили заговор с целью убийства принца Астера, – ответил Доусон.

Посол, предупреждающе воздев палец, подался вперед. Его шитые серебром манжеты, по словам жены Доусона Клары, в нынешнем году считались пиком моды в Калтфеле; узорчатый браслет-цепочка, носимый по придворному обычаю Астерилхолда, указывал на статус женатого человека.

– Остерегайтесь таких заявлений, барон Остерлинг!

– Если уж вы указываете, как мне говорить, можете звать меня Доусоном.

Эшфорд то ли не заметил сарказма, то ли предпочел не нарываться.

– Я всего лишь хотел сказать, что Астерилхолд не желал зла наследнику Рассеченного Престола.

Доусон, сделав три шага, повел рукой в сторону шкуры, висящей на стене. Темно-золотой мех с годами поблек, однако шкура по-прежнему впечатляла размерами.

– Видите? – спросил Доусон. – Горный лев убил десять моих рабов. Десять! Чтобы его добыть, я бросил королевский двор через месяц после рождения моего первенца. Три недели выслеживал. Четверо егерей успели погибнуть прежде, чем мы завалили зверя. Вам тогда было… лет пять? Шесть?

– Лорд Каллиам, я уважаю ваше старшинство и вижу, что…

– Не лгите мне, юноша. Мы оба знаем, что на свете существовали ножи, нацеленные в горло принцу Астеру.

– Существовали, – согласился Эшфорд. – При обоих наших дворах. Астерилхолд не менее разобщен, чем Антея. Были и те, кто вступил в переписку с лордом Маасом насчет его притязаний. Если за тайные действия нескольких человек возводить вину на всех придворных, наши государства ввергнутся в хаос.

Доусон, поглаживая мех, раздумывал над ответом. Астерилхолд и Антея – королевства-близнецы, в былые века они подчинялись одному верховному королю. Несколько поколений назад аристократические семейства этих стран, в надежде содействовать примирению, взяли моду породняться путем брака. В итоге генеалогия спуталась, теперь герцоги Астерилхолда могли предъявить довольно убедительные права на антейский престол. Если прикончить нужное количество промежуточных наследников.