– Я не… То есть… – Джорей закусил губы так, что они побелели. – Хорошо, матушка.

Дождавшись, пока молодые люди уйдут, Клара села напротив Сабиги. У девочки хорошее лицо, только измученное. Причина не в родах, хоть они и меняют женское тело так, что не всякая повивальная бабка расскажет. На лице, словно втертый в кожу, застыл отпечаток горя и стыда. Неудивительно.

– Леди Каллиам… – начала было Сабига и умолкла.

Тишина длилась пять ударов сердца. Шесть. Глаза девушки наполнялись слезами, и Клара почувствовала, что готова расплакаться в ответ. Она, заморгав, прогнала слезы прочь. Сочувствие уместно в свой час, а нынешний час к нему не располагает.

– Никогда не считай, что ты ему обязана, – сказала Клара.

Сабига в смятении подняла взгляд. Слеза скатилась по щеке, оставив на коже серебристый след.

– Миледи?

– Я о Джорее. Если ты его любишь и он любит тебя, то вас ничто не остановит. Главное – не считай, что ты ему обязана. Иначе беда.

Сабига качнула головой, по лицу скатилась еще слеза – последняя. Глаза почти высохли.

– Я не понимаю, – прошептала она.

Клара молчала, нужные слова не шли на язык. Разве объяснишь разницу между браком, родившимся из любви – и даже больше, из разделенной вины, – и браком, изначально неравным? Сколько женщин выходят замуж ради более высокого положения, и редко это хорошо кончается. Кларе не хотелось, чтобы ее сын женился на одной из таких. Однако девочка – всего лишь девочка. Даже если она знала дурные времена, слова Клары ей так же непонятны, как певчей птице – идея поплавать в озере.

– Сабига, детка, – произнесла Клара, – тебе с ним радостно?

Клара не знала, что за воспоминания отразились в глубине глаз Сабиги, однако увидела, что они есть. Глаза девушки сменили выражение, засветились; разомкнутые губы стали мягче. Клара поняла ответ раньше, чем Сабига кивнула.

– Вот и хорошо, – ответила Клара. – Впрочем, мне нужно время. Отец Джорея верен как пес, но не любит перемен. Мне понадобится… неделя. Можете вы с Джореем отложить разговор о позволении?

– Если нужно, мы сделаем что угодно.

Клара встала, склонилась и мягко поцеловала Сабигу в макушку:

– Ответ истинного члена семьи Каллиамов. Ступай. Передай Джорею мои слова.

– Вы не хотите с ним поговорить?

– Не сейчас, – ответила Клара, чувствуя, как дрогнуло сердце.

Девушка встала и направилась к выходу. В поступи, в развороте плеч сквозили облегчение и радость, вся фигура излучала сияние. Продлится это недолго – ничего вечного нет, – и все же видеть это отрадно. На самом краю зрения Клары мелькнуло что-то яркое, привлекающее взгляд, – распустившаяся веточка сирени, десяток крошечных цветков в солнечном луче. Кларе это показалось знаком будущего.

«Как странно», – пронеслось в голове. Разговор с девочкой помог прояснить и другую задачу, ждущую решения.

Егеря в Кемниполе не требовались. Стражники – да. Слуги – да. Некто для личных поручений, способный служить нуждам господина или его жены. В служебном крыле, посреди узких коридоров и тесных комнат между господскими покоями и помещениями для челяди, Клара нашла Винсена Коу – едва ли старше Джорея, с широко посаженными глазами и с телом, привыкшим к труду и тяготам. Она однажды спасла Винсена от Доусона, который в ярости его чуть не выгнал. Винсен однажды спас Клару от Фелдина Мааса, который ее чуть не убил.

При виде Клары Винсен поднялся с места, и она с усилием заставила себя не вспоминать его губы, прижатые к ее губам, и вкус крови – единственный поцелуй наедине, на который Винсен осмелился, когда истек кровью почти до бесчувствия. Случившееся не обсуждали. Даже не упоминали. Ничего не было.