– Да все. Готовлю, убираю, вожу автомобиль, стираю, хожу за продуктами, за спиртным. Работы я не боюсь, а вот их…

– Давно они тут?

– Я сказал – один день. Я их перевозил.

– С мебелью?

– Нет… они сняли дом с обстановкой.

– На какой срок?

– Понятия не имею. Мне лишь отдают приказы.

– Они здесь вдвоем?

– Еще есть девушка.

Значит, я действительно видел девушку.

Я допил виски и налил еще нам обоим.

– Видел ее?

Он кивнул:

– Девочка – пальчики оближешь, но цену себе знает. Ее зовут Веда Ракс. Паркера любит не больше, чем я.

– Возле пруда – она?

– Наверно. Весь день сидит.

– Кто тебя нанимал?

– Паркер. Он подошел ко мне в центре города. Все обо мне знал. Спросил, не хочу ли я заработать деньжат.

Он бросил хмурый взгляд на бокал.

– Если бы я знал, что он за человек, ни за что бы не согласился. Не носи он револьвер, я бы уже огрел его кочергой.

– Так он ходит с пушкой?

– Она у него висит слева под пиджаком. Похоже, умеет ею пользоваться.

– Они оба бизнесмены?

– Один бог ведает, кто они такие. Пока ни звонков, ни корреспонденции не было. Кажется, они ждут какого-то события.

Я усмехнулся. Что-то действительно скоро произойдет.

– Ладно, дружище, пора спать. Держи ухо востро. Может, что-нибудь поймем.

– А ты ничего не знаешь? Что ты здесь делаешь? Что они затевают? Не нравится мне все это. Не соображу, куда попал.

– Кое-что я тебе скажу. Эта девушка, мисс Ракс, – лунатичка.

Он удивился:

– Неужели?

– Из-за этого я нахожусь здесь. И еще – она выступает со стриптизом.

Он задумался, пережевывая информацию. Похоже, она его обрадовала.

– Я сразу почувствовал: есть в ней что-то порочное, – сказал он.

– Не высовывайся и будь готов ко всему, – сказал я, провожая его до двери. – Может, тебе повезет.

На следующий день я познакомился с Ведой Ракс.

Утром мы с Паркером поехали на «паккарде» к дому Бретта. Обогнув холмы, мы поднялись по извилистой горной дороге на возвышенность, где кончается бульвар Оушн-Райз.

За рулем сидел Паркер. Он закладывал виражи слишком лихо, и колеса часто оказывались в опасной близости от круто обрывающегося края дороги. Я молчал. Он управлял машиной, едва касаясь пальцами баранки, словно боялся испачкать их.

Дом Бретта был виден издалека. Окруженный двенадцатифутовым забором, он стоял на холме и хорошо просматривался с дороги. Но если вы находились у ворот, деревья, живая изгородь, цветущие кустарники скрывали здание от ваших глаз. Паркер остановил «паккард» на приличном расстоянии от дома, чтобы я сориентировался. Мы захватили с собой план; Паркер указал мне расположение боковой двери на синьке и в реальности. Поскольку лезть через забор предстояло не Паркеру, а мне, он поведал об этом спокойным тоном. Над стеной натянута колючая проволока, добавил он равнодушно. Вообще, меня рекогносцировка обрадовала гораздо меньше, чем Паркера.

У массивных железных ворот стоял охранник лет пятидесяти, крепыш с цепким взглядом; он уставился на нас, когда мы затормозили в пятидесяти ярдах от него.

Паркер сказал:

– Я с ним поговорю. Ты не вмешивайся.

Паркер развернул машину. Невысокий, коренастый охранник с плечами боксера и мощными ногами неторопливо зашагал в нашу сторону. Он был в коричневой рубашке, коричневых вельветовых брюках галифе, форменной фуражке и сапогах.

– Я думал, эта дорога ведет в Санта-Медину, – сказал Паркер, высунув голову из окна.

Охранник поставил начищенный сапог на подножку «паккарда». Он пристально посмотрел на Паркера, потом на меня. Если бы мне не сказали, что он прежде служил в полиции, я мигом догадался бы об этом по его жестким глазам.