– Что это? – спросил я, усевшись рядом с ней у окна.

– Да так, шутка, – нетерпеливо ответила она. – Называется «Пир неумерших».

Я не сразу просек, что это за название. Решив сначала прощупать почву, я выждал несколько минут, потом позволил себе комментарий.

– Похоже, жуткая дрянь.

– Просто дерьмо.

– Да? – И после паузы: – Почему же мы его смотрим?

– Мы не смотрим. Смотрю я. Тебе смотреть вовсе не обязательно.

– Тогда почему ты его смотришь?

– Вероятно, это единственный доступный фильм Макса Касла. По крайней мере, это единственный фильм, который мне удалось достать.

Ах да, Касл. Этот вампирист. Тот самый, о котором у Мойше в тот вечер говорила французская парочка. С тех пор Клер два-три раза упоминала его. Я, помнится, слышал, как она интересовалась им по телефону у дистрибьюторов и в фильмотеках. Касл словно бы стал ее наваждением; видимо, ее уязвило собственное невежество.

– Качество неважное, – заметил я, хотя это и было очевидно.

– Остаточное. Лучшего не достать. «Пятый канал» собирался его показывать на самом-самом-самом последнем сеансе. Потом решили, что проектор не потянет. Они даже не требуют его возвратить. Это хорошо, потому что футов десять я уже сожгла. Может, докрутить до конца и не удастся.

Не удалось. Еще через пять минут пленка загорелась в самом разгаре великолепно-кровавой развязки – сцены вбивания кола, снятой необыкновенно живо: камера вращается вокруг обреченного главаря вампиров, все сужая и сужая круги, словно она и есть тот кол, который вонзится в его сердце. Эффект был какой-то головокружительно-тошнотворный. Я даже обрадовался, что изображение исчезло с экрана до того, как хлынула кровь. Клер, выругавшись, выключила проектор.

– Хуже всего, что все титры вырезаны. На телевидении это постоянно делают с такой вот дрянью. Остается больше времени для рекламы. Тут поразительная работа оператора, в последних, например, кадрах. Интересно, кто снимал. – Она понесла катушку на перемоточный столик. – Чтоб им пропасть – испортили вещь!

– Но ведь это же дрянь, разве нет?

– Что? Дрянь? И десяти минут не смотрел, а уже выводы делаешь.

– Ты же сама сказала.

– А ты соглашаешься со всем, что слышишь?

– Но разве фильмы о вампирах не дрянь?

– Помнится, Дрейер снял один очень неплохой.

Как же это я обмишулился! Клер ведь показывала «Вампира»[70] всего месяц назад.

– Ах да, пожалуй… я думал…

– Думай своей головой, Джонни.

– Вообще-то я люблю всякие там ужастики.

– А они почти все – дерьмо. Но вот этот… в нем есть очень любопытные кадры. Как в этой финальной сцене… Жаль, что я не смогла досмотреть до конца.

– Вбивание кола? Волосы дыбом.

– Ну вот, ты почувствовал. Но как все необычно. Видел, какой неожиданный поворот камеры… кажется, будто тени надвигаются и сейчас поглотят тебя. Ничего подобного раньше не видела. Не знаю… может, в нем что-то и есть.

– Диалоги какие-то мертвые.

– Ужасные. Но ты бы не обратил на это внимания, если бы видел кадры в спальне чуть раньше. Соблазнение по-вампирски. Очень живо. Я была готова поклясться, что там снят настоящий половой акт. Что-то есть в этом странное. Я хотела посмотреть еще раз, но не нашла. В любом случае непонятно, как им удалось протащить это через цензуру в те времена. Снято где-то в тридцать седьмом – тридцать восьмом. В главной роли Ольга Телл. Могла стать Гретой Гарбо[71] своего времени. Не знала, что она снималась во всякой дряни.