– Давай помогу укрыться, – предложила ему. Но он всё сделал сам, и снова молча. Только показалось, словно его что-то обидело. Или это он из-за моих ног скривился?

Не знаю. Во всяком случае, не прошло и минуты, как Джим тихонько засопел.

Пользуясь случаем, я немного его рассмотрела. Широкие брови, нос с небольшой горбинкой. Розовый шрам на лице под глазом и рассечённая в уголке губа не портили его внешней привлекательности, однако парень явно комплексовал. Мог бы сделать операцию и решить этот вопрос за неделю реабилитации. С его деньгами, думаю, это не проблема. Вопрос лишь в принципах, да? Или он просто этого не осознаёт? Не видит потребности?

Сильно задумавшись, я расслабилась и с удовольствием погладила его по волосам. Причёска у него интересная, снизу короткая, а сверху волосы длиннее и кое-где вьются на концах.

Показалось, будто Бойд затаил дыхание.

Ой. Я его разбудила?

Смущённо убрала руку и закрыла ладонями лицо. Что я творю? Потрогала колени. Такое ощущение, что синяк стал больше и почернел. Искусственная хрящевая ткань плохо прижилась, и вена частенько кровоточит. Врач, которого я посещала последний раз, развёл руками и передал совет от ИИ насчёт ампутации до бедра и установки протезов. Денег это стоит немерено, не говоря уж об эстетике. Но и мучиться, как сейчас, – тоже ничего хорошего.

Вздохнула и почувствовала вдруг, что сонливость накатывает волнами. Мерное дыхание Бойда убаюкивало. Или я до того не выспалась? Да, скорее всего, ведь меня подняла сетра и сообщение о зачислении денег на счёт. Куда там спать дальше после такого?

Примерилась взглядом. В принципе, есть место и для меня. Отбросила прочь все сомнения и тоже прилегла, аккуратно потянув одеяло на себя. Заложила руку под голову. Посплю часок, а там встану раньше него, он и не заметит, заодно и колени ныть перестанут.

Больше мыслей у меня в голове не поместилось, я попросту уснула.

Спецмашина утилизаторов выруливала по эстакаде к закрытому объекту 17ZE, немаркированному на навигационной карте. Бронированные ворота широкими ставнями сложились вверх, пропуская «мусорщиков» в большое бетонное здание.

Джим Бойд первым вышел из машины, напичканной следящей аппаратурой. Поднявшись по лестнице к лифтовому подъёмнику слева от паркинга секции Е, он предоставил сканеру плечо, где был вживлён идентификационный чип. Далее дело стало за сетчаткой глаза и сканированием лицевого контура.

– Доступ получен, – ответил электронный голос.

Дверь лифта открылась, и утилизатор вошёл один согласно внутренним правилам. Другие работники объекта 17ZE распределились по остальным шести лифтам и проходили аналогичную процедуру аутентификации.

На дисплее отразился –8 этаж, когда кабина остановилась. Джим вышел и на полуавтомате побрёл на своё рабочее место. Небольшая кабинка в крупном офисе, отведённом для службы безопасности купольного города, была в полном его распоряжении. Аналитический центр, куда стекалась вся информация по всем жителям Хадо-29, находился за бронированной стенкой, а его штатные работники несли службу посменно.

Джим Бойд входил в другое подразделение – он был выездным утилизатором. Тем, кому доставалась вся грязная работа, начиная от уборки мест преступлений до преследования и задержания, а иногда и устранения «нежелательных явлений», как было принято в стенах этого здания называть преступников. Чаще всего здесь можно было услышать слово «инцидент», нежели «происшествие», «убийство» и прочее. Информация преподносилась максимально обезличенно, с соблюдением всех инструкций, и только рабочие станции хранили в себе все детали текущего дела, над которым работал конкретный сотрудник объекта 17ZE. Указания и задачи поступали из аналитического центра.