– Как думаешь, почему?

– Наверное, мы самые здоровые. Остальных будут лечить.

Я кивнула. Это было хорошее объяснение. Я буду верить в это, пока не окажусь на корабле. А если появятся вопросы, задам. Нам должны ответить и объяснить.

Мигнули датчики, предупреждающие, что нужно пристегнуться. Я закрыла глаза. Ожидала, что будут перегрузки – я видела в кино, как трясет на взлете, но все обошлось. Только немного заложило уши. Я даже не поняла, что мы уже на месте.

Звуковой сигнал побудил меня открыть глаза. Небольшое толчок, послышалась работа стыковочных механизмов. Через некоторое время мягко чмокнула резина, и дверь челнока распахнулась.

На пороге челнока появился еще один робот. Киборг, как просветил меня сосед. Сама я не разбиралась в роботах. Этот походил на высокого, широкоплечего мужчину лет сорока. Его лицо было приятным, но лишенным эмоций.

– Надо же, как научились делать, – шепнула я в ответ. – Встреть я такого в нашем городе, решила бы, что человек. Волосы блестят, глаза живые.

– Так он и есть человек, только в нем железа больше, чем живой плоти. Своего рода симбиоз стали и мозгов. Живучий, сильный, опасный.

Я закусила губу.

Киборг внимательно посмотрел нас, и мы перестали шептаться. Я была уверена, что он знает всех нас поименно.

– Приветствую вас на борту нашего звездолета, – сообщил он мягким голосом. – Я капитан корабля. Меня зовут Кей Зет 144. Сейчас вас проведут в дезинфицирующую камеру, где выдадут единую форму. Личные вещи проносить на борт запрещается.

– Совсем–совсем нельзя? Даже кольцо – память о бабушке? – девочка лет пятнадцати показала ладонь с тоненьким золотым колечком.

– Совсем, – коротко ответил киборг и, развернувшись, покинул челнок.

За работу взялись роботы. Выстроив пассажиров в ряд, они повели нас по стыковочному модулю в боковой отсек. Там стояла огромная дезинфицирующая камера. За прозрачной пленкой к стене прижимались две длинные скамьи.

– Раздевайтесь, – скомандовал робот дребезжащим голосом.

Он явно свое отслужил. Потрескавшийся или вовсе отсутствующий пластик на некоторых частях механического тела являл его внутренний мир. Конечно, я и не ждала, что на звездолете будет все новое, но этот робот представлял собой откровенную рухлядь. Возможно, он был одним из тех, кто вывозил первую партию людей с нашей планеты.

Мы сбились в кучу. Мои подруги пробрались ко мне и встали рядом. Зиру, как самую мелкую из нас и наиболее эмоциональную, потряхивало.

– Я не буду раздеваться догола, – прошипела она. – Как можно? Тут парни.

Парни тоже мялись. Посматривали друг на друга.

– У нас есть способы принуждения, – полуразрушенный робот блеснул одним глазом. Во втором явно не работала лампочка.

– К–какие? – спросила девчонка с бабушкиным кольцом.

– Ваши браслеты, – робот поднял над головой руку, на которой не хватало одного пальца. Видимо, потерял где–то на просторах космоса.

Мы с ужасом уставились на механическую руку, ожидая, что сейчас каждого из нас прошьет электрическим разрядом. Тот, первый, известивший, что мы попали в списки, был не очень приятным.

– А вдруг у браслета есть болевая шкала, и вчера нас шарахнуло на единичку из десяти? – Алеля, тяжело сглотнув, расстегнула верхнюю пуговицу вязаной кофточки.

Но мы зря волновались. Робот просто стукнул себя по темечку, после чего загорелся второй глаз.

– Простите, контакт отходит, – прошепелявил он в оправдание.

Нелепые действия полуразрушенного робота неожиданно разрядили обстановку. Мы разулыбались. Вперед вышел мой сосед по челноку и, подмигнув нам, произнес: