– Их действия неправомочны, и они некомпетентны принимать такие решения. Это просто сборище случайных людей, которые сплотились ради одной цели – получить любой ценой власть над огромной территорией. Очевидно, что их следующим шагом будет отделение от нашей республики, со всеми вытекающими последствиями для нас. Это распад государства, господа, то есть, товарищи.

Министр транспорта Юренев пожал плечами.

– Я считаю, что кроме проблем признание этого меморандума ничего нам не принесёт.

– И я поддерживаю министра транспорта, – эффектно закончил дискуссию Керенский. – Ничего они не получат и не должны получить, кроме комиссара по делам Украины. Этот пункт возможно исполнить. А пока я предлагаю на каждый их пункт написать ответ и отправить телеграммой для ясности. И вообще, я дам указания Бюро особых поручений проверить данных членов на возможное сотрудничество с органами германской разведки. Не нравится мне всё это. А пока давайте подготовим решение, ответ султана запорожским казакам или кем они там себя считают (ответ был более грубым, но в целях соблюдения цензуры он не упоминается в стенографической записи).

После длительных дискуссий телеграмма была сформирована.

1. Лозунг противоречит принципам единства государства, сформированного нашими предками.

2. Рада некомпетентна в таких решениях и не является отдельным субъектом государства.

3. Комиссар по Украине будет назначен и введён во Временное правительство.

4. 5, 6 и 7 пункты противоречат здравому смыслу.

5. Указать на недопустимость некоторых пунктов: войско, казначейство и т.п.

6. Сейчас идёт война.

Временное правительство. Дата. Подпись.

– Ну а кого тогда мы назначим комиссаром по Украине? – спросил Блюменфельд у Керенского.

– Я подумаю. Кандидатур много, но нужен человек, который там жил и хорошо знает менталитет населения, но в то же время освобождён от влияния его на себя. Думаю, что Павел Фёдорович Булацель подойдёт для этого как нельзя лучше.

– Простите, но он же черносотенец?! – Блюменфельд опешил, а все остальные заинтересовались.

– Да, объяснитесь, Александр Фёдорович, почему именно его? – поддержал председателя и Плеханов.

– Он бывший черносотенец и пересмотрел свои взгляды.

– Не думаю, – покачал головой Блюменфельд.

– Бывших черносотенцев не бывает, – едко заметил Плеханов.

– У меня… бывает…, – отмёл их домыслы Керенский. – Я решил, поедет он.

Возразить Керенскому никто из собравшихся не посмел.

– Ну, что же, – резюмировал Блюменфельд, – Пусть будет так. Или у кого-то возникли какие-либо возражения?

Возражений ни у кого не возникло, и совещание закончилось.

По прибытии в свой кабинет Керенский сразу же позвонил Климовичу.

– Евгений Константинович, здравствуйте. Прошу вас подготовить мне справку по Украинской Центральной Раде. Да, все досье и необходимые документы на этих людей. И подумайте, какие меры мы можем принять к ним. Да, жду вас тогда у себя вечером в Смольном. Да, это очень срочно. Ситуация может выйти из-под контроля очень быстро. И мне нужна любая информация об этих людях. Хорошо, жду.

Керенский опустил трубку телефона на рычаги и задумался.

Надо отправлять людей на Украину. Хватит им там балдеть. И отправить лучше Красковского-Юскевича. Он же обещал ему должность на Украине. Вот пусть и поработает там немного на благо России, но недолго, а то мало ли что…

Революцию делают Троцкие, а расплачиваются за это Бронштейны. Главный раввин Российской империи Я. Мазе.

Мудрый еврейский народ говорит, что самые ярые антисемиты, как правило, евреи. С. Лавров