С появлением первых конституций стремительно формируется и наука конституционного права в современном ее значении. В России один из первых научных трудов, посвященных конституционному праву, – трактат П.И. Панина «Рассуждение о непременных государственных законах», появился еще в 1784 г.303

Работы такого рода дали импульс конституционно-правовым исследованиям, об уровне которых можно судить по филигранно отточенному определению конституции, которое 20 лет спустя дал П.А. Строганов: «Конституция − есть законное признание прав народа и тех форм, в которых он может ими пользоваться. Для обеспечения действительности этих прав должна существовать гарантия, что посторонняя власть не воспрепятствует пользованию этими правами. Если этой гарантии не существует… конституция не существует»304.

В 1818 г. выходит в свет программная статья «О конституции» профессора права Санкт-Петербургского университета А.П. Куницына305. В 1814−1824 гг. естественно-правовую доктрину государственного устройства, прав и свобод личности развивает профессор Казанского университета Г.И. Солнцев306.

Под руководством М.М. Сперанского идет интенсивная работа по подготовке Свода законов Российской империи. Первая его редакция, включившая раздел «Основные государственные законы», вышла в свет в 1832 г.307

Формируются и укрепляются конституционно-правовые научные школы Санкт-Петербургского, Московского, Казанского, Киевского, Харьковского университетов, получившие широкое признание к концу ХIX века.

Их наследие и сейчас во многом определяет развитие современной российской науки конституционного права308.

Другая черта развития науки конституционного права − отражение конституционно-правовых систем в их статике и динамике.

Это, с одной стороны, исключает умозрительные, оторванные от реальной жизни псевдонаучные конструкции и суждения, а с другой стороны, предполагает освоение конституционно-правового пространства во всем многообразии его проявлений, не ограниченное только опытом конституционного строительства отдельно взятой страны.

Существующие в современном мире конституционные системы отличаются огромным разнообразием, различаясь по срокам существования, идеологическим началам, формам государственно-территориального устройства и правления.

Отдельные конституционные системы имеют длительное, другие непродолжительное, иногда мимолетное существование. Так, конституционные системы США и Норвегии, хотя и в значительно трансформированном виде, существуют уже более 200 лет. А в Таиланде средний срок жизни конституций, последовательно сменявших друг друга с 1932 г., составляет менее пяти лет.

Конституционные системы базируются на разных идеологических ценностях. В основном они исходят из либерально-демократических идей, отвергающих верховенство каких-либо идеологий или религий. Но в большей части мусульманских государств ислам является государственной религией309. Более того, в одном из них – Саудовской Аравии − Конституцией провозглашена «Книга Всевышнего Аллаха и сунна Его Пророка» (ст. 1).

В конституционных системах действуют разные формы государственно-территориального устройства и правления.

В основном преобладают конституционные системы унитарных государств. Вместе с тем достаточно широко распространены формы федеративного государственного устройства (Россия, Австралия, Аргентина, Бразилия, Германия, Бельгия, Индия, Пакистан, США, ряд других государств) и региональной автономии (Великобритания, Италия, Испания, Финляндия, Китай и т.д.).

Различаются и механизмы правления. Монархическая форма правления сохранена немногим более чем в 40 конституционных системах (Великобритании, Испании, Швеции, Норвегии, Бутана, Саудовской Аравии, Японии, некоторых других государств). Бóльшая часть других имеет республиканские формы правления: парламентарную (например, Италия и Израиль), президентскую (Афганистан, Индонезия, Ирак, Филиппины и т.д.) либо смешанную (в частности, Франция и Финляндия). Существуют также конституционные системы, которые не укладываются в указанную классификацию. Так, в Иране, помимо должности президента, существует пост Духовного лидера страны.