Я хохотнула, закатывая глаза:

— Бабушку я никогда не брошу. Она — мое главное сокровище в жизни. А на остальных мне плевать.

Черная тень прошла по его каменной физиономии, хотя солнце все еще было в зените, а на небе ни единого облака.

«Нет, — приказала я себе, — ты не будешь его успокаивать, Катя! Пусть поймет, наконец, что все его намеки бьются о каменные скалы!».

Развернувшись к реке, я побежала по мягкому теплому песку и не осознанно и без подготовки нырнула в воду с головой. Очки слетели на берегу, там же остались и шлепки. С непривычки температура оказалась пронизывающей до костей. От холода в голову ударил адреналин, заставляя все плыть и плыть вперед, не разбирая куда и зачем.

Злость, обида, негодование — все это получило разрядку в резких агрессивных гребках руками. Я была настолько ослеплена эмоциями, что не заметила, как вложила почти все силы, теперь они были на исходе. Замерев на мгновение, пытаясь отдышаться. Другой берег реки оказался буквально в метре, когда меня подхватило подводное течение и понесло вниз по руслу.

Это было настолько резко и непредсказуемо, что я просто не успела сконцентрироваться и сгруппироваться. К тому времени руки, с непривычки, уже немели от усталости, а ноги то и дело переставали слушаться. Барахтаясь, предпринимая одно неправильное решение за другим, я начинала медленно захлебываться, изредка выныривая, глотая жадно свежий воздух распахнутыми, как у рыбы, губами.

Вдруг меня снесло в сторону от течения. Первая мысль была: «Корягой прибило». Но коряга не могла нежно прижимать меня к своему телу, жадно скользя ладонью по голому животу. Не могла вынести на сушу и кинуть на пустынный травяной берег.

— Вот черт… — не в силах успокоиться, я снова и снова делала резкие глубокие вдохи и хаотичные сбитые выдохи. Пережитые мгновения были короткими, но яркими. А еще не укладывались в голове. Перед глазами все еще плясали волны, шумело уносящее меня течение…

— «ВОТ ЧЕРТ?!» Просто «ВОТ ЧЕРТ»? — прорычал на меня Семен.

Я вдруг перевела на него свое расфокусированное внимание. Мужчина дышал тяжело и часто, хоть уставшим не выглядел от слова совсем. «Он зол… Зол, как никогда ранее!», — с ужасом подметила я по красному лицу, стоящим колом волосам на голове и сжатым кулакам. Стиснув зубы, он упал на меня, зажимая мои бедра своими коленями, а затем грубо и агрессивно встряхнул мое безжизненное тело:

— Что и кому ты тут доказываешь, глупая девчонка?!

Никогда ранее он не вел себя так смело и развязно. С широко распахнутыми глазами я растерялась:

— Никому. Ничего.

— Ты чуть не убила себя, идиотка! Сколько ты весишь? Килограмм сорок? Ты хоть раз спортом занималась? А тут течения опасные! Подводные, незаметные даже опытному пловцу! Предупреждающие знаки на берегу читала? Буйки видела?! — продолжал терзать он меня. В какой-то момент мне показалось, что мужчина вот-вот отвесит мне пощечину, настолько он был не в себе. Буквально другой человек. — Ты о своей бабушке подумала? А обо мне? Тебя интересует хоть кто-то, кроме себя самой?!

«Спокойно, Катя! Главное, спокойно!», — повторяла я сама себе, запрещая поддаваться инстинкту самосохранения и паниковать. Пытаясь привести в чувство мужчину, я ответила нежным вкрадчивым голосом:

— Все хорошо, Семен. Я просто хотела поплавать и немного…

— Поплавать? «Просто поплавать»?! Да ты просто… — он все не успокаивался. Еще раз встряхнув мое тело, он словно пытался вытрясти всю глупость, но получилось иначе. Завязки купальника не выдержали происходящего, и бантик развязался. Я осознала это мгновенно и успела накрыть груди ладонями ровно в тот момент, когда бюст подскочил к шее и повис на ней ожерельем. Семен не мог этого не заметить. Его вмиг почерневшие глаза очертили мою фигуру. Я старательно делала вид, что не чувствую, как потяжелела его ширинка, трущаяся о мою кожу. Словно зачарованный, он провел ладонью между моих грудей, и внутри меня все похолодело. Задержав руку на животе, он заговорил со мной пугающе низким голосом: — Ты никогда не думала, что будет, если каждый из нас начнет делать все, что хочется? Не руководствуясь здравым смыслом?