Дёрнулся в его сторону ствол автомата. Не дай бог, не так поймут… Закричать, специально для них:

– Там моя жена, пропустите! Я к ней! Я с ней!

С ходу врубиться в цепь, не из толпы заложников, а со свободы. Это не укладывается в обычные представления. Замешкались, расступились боевики. Теперь, пока они его не рассмотрели, затереться между людьми, пролезть, протиснуться, обнять кого-то, прижать к себе не важно кого. Важно, что нашел свою Машу… Потом можно будет перед женщиной извиниться, сказать, что обознался. Но это потом!.. Задача выполнена: он со всеми, в толпе.

Снова выстрелы. В ответ испуганное молчание. Толпу прижали к лестнице, нажали, вдавливая в двери. Что там внутри? Хреново внутри! На полу лежат окровавленные охранники. Они, наверное, пытались что-то сделать, пытались остановить, и их просто пристрелили. Просто взяли – и пристрелили. А что они могли сделать против таких? Громко, давя на психику, воет сирена. Кто-то успел нажать сигнал тревоги.

Наверное, сейчас сюда прибежит охрана, наверное, вооруженная. И станет только хуже, потому что начнется стрельба, а здесь люди у стен, возле касс и на лестнице у перил – десятки людей. Все в ужасе и ступоре. Все чего-то ждут.

– Вперед. Пошли вперед!

По лестнице вверх, торопясь, побежали бандиты в масках, рванули в залы, загонять новых заложников.

Теперь нужно подумать… Решить… Он засветился, когда «искал Машу». Его могли запомнить. Вряд ли, конечно, в такой сумятице, но вдруг… Его видели и в самолете, и в отеле. Вдруг кто-нибудь из боевиков сможет его опознать? Нужно изменить внешность, быстро, пока всё не устаканилось. Потом будет поздно, даже невозможно. На это есть буквально несколько минут…

Кого изобразить? Старика? Хорошо бы: борода и усы скрывают лицо, делают его почти неузнаваемым. Но как быстро сделать бороду? Можно, конечно, попросить у кого-нибудь срезать косу, из которой… Нет, это фантазии. Может быть, снять волосы без разрешения, например с трупа охранника. Но могут заметить у него на голове проплешины и заподозрить неладное. И как всё это проделать в тесноте, в толпе? И клей будет импровизированный, ненадежный. Нет, рисковать нельзя.

Дамский облик тоже отпадает. Где достать одежду, подобрать по размеру обувь, найти косметику? И еще туалет… Вряд ли их будут водить в отдельные кабинки, скорее всего, куда-нибудь ближе. Так обычно бывает. Нет, это не подходит. Что же еще, чтобы кардинально и чтобы в упор не распознать?

Стоп, а если инвалид?..

Да, на инвалидов обращают внимание, но не на лица, а на их дефекты. Нужно хромать, выворачивать или подволакивать ноги. Вспомнить, как они ходят? Попробовать незаметно, чуть-чуть. Вот так вывернуть коленку и загнуть внутрь мысок, чтобы загребать им. Так…

Руки… Руки тоже деформированы в суставах. Нужно их слегка скрючить и загнуть пальцы. Загнуть, запомнить положение и никогда, ни при каких обстоятельствах не разгибать. Только так, только в напряжении… Получилось…

Теперь лицо. Взгляд чуть отрешенный и глуповатый. Это убеждает. В это верят. Можно чуть приоткрыть рот, при необходимости пустить слюну, потому что инвалид. Полный. Да, так лучше… давка, а тут инвалид! Тогда даже в упор, даже если его видели раньше. Даже, если запомнили! Как это сделать? Незаметно и убедительно.

Надо упасть… Да, упасть. И встать другим человеком. Подняться – инвалидом. Пока все толкаются, пока все еще растеряны и ничего вокруг не замечают. Упасть под ноги, полежать и встать, но уже с другим лицом и жестами.

Ну что, падаем? Вон под того мужика. По виду он не остановится, не протянет руки помощи, просто переступит. Этот то, что нужно!