Я перешла в наступление, сделала несколько шагов вперед и встала рядом с несчастным, смертельно напуганным хомячком.

Не все крысы осознали неожиданную опасность.

Одна из них бросилась вперед – и мордой наткнулась на оголенный провод…

На этот раз удар тока был еще сильнее, крыса отлетела в сторону, упала на спину, несколько раз дернулась в судорогах и перестала шевелиться.

Только теперь до всех отвратительных созданий дошло, что они столкнулись с достаточно сильным противником. А крысы – создания трусливые, они безбоязненно нападают только на слабых, а при виде силы тут же отступают…

Короче, вся эта серая шайка тут же растаяла в темноте, на поле боя осталась только одна обугленная тушка.

Я посмотрела на хомячка.

Он еще не оправился от перенесенного ужаса и дрожал мелкой дрожью. Тогда я взяла его в руку и посадила к себе за пазуху, ласково проговорив:

– Не бойся, я тебя здесь не оставлю! Мы ведь с тобой, можно сказать, товарищи по несчастью!

Он постепенно перестал дрожать и успокоился.

Я отпустила спасительный провод и двинулась вперед по темному коридору.

Оружия у меня больше не было, но я надеялась, что крысы надолго запомнят, что я опасный противник, и больше не сунутся к нам с моим пушистым другом.

Так оно и случилось, с крысами мы в тот день, к счастью, больше не встретились.

Я еще примерно полчаса шла по полутемному коридору, наконец он закончился, точнее, уткнулся в железную лесенку, ведущую к люку на потолке.

Я бодро вскарабкалась по этой лесенке, толкнула люк…

Он был довольно тяжелый, и мне не сразу удалось его открыть. Однако в безвыходной ситуации силы человека удваиваются.

Я нажала на люк изо всех сил, он заскрипел и поддался…

Я вылезла наружу.

То есть не совсем наружу.

Я оказалась в подвале, по которому проходили несколько разноцветных труб. Возле одной трубы копошился коренастый лысоватый мужичок в сильно поношенном синем комбинезоне. Он пытался то ли отвернуть, то ли завернуть большой кран на этой трубе, но это у него никак не получалось.

Я попыталась прошмыгнуть мимо этого работяги к неплотно прикрытой двери. Однако сантехник услышал мои шаги и проговорил, пыхтя от натуги:

– Петрович, подай ключ на три четверти!

Я не отозвалась, и он обернулся.

Увидев меня, он удивленно проговорил:

– Ты не Петрович!

– Точно подмечено, дядя… – усмехнулась я.

– А где Петрович?

– Чего не знаю, того не знаю!

– А ты что здесь делаешь? Тут посторонним находиться не положено! – опомнился сантехник.

– А я уже ухожу! Пока, дядя, передай привет Петровичу, если встретишь!

Я действительно скользнула в дверь и покинула подвал.

За этой дверью была очередная лестница, на этот раз бетонная.

Я поднялась по ней и оказалась в подъезде обычного жилого дома. Ничего такого особенного – довольно чисто, сбоку ящики почтовые висят с номерами квартир, доска для объявлений прибита, под ней цветок какой-то полузасохший скучает.

Тут же ко мне подскочила женщина средних лет, в розовом махровом халате, с таким же розовым полотенцем, обмотанным вокруг головы на манер тюрбана.

– Безобразие! – выпалила она.

– Это вы о чем?

– Как о чем? Вы перекрыли воду, как раз когда я мыла голову! Что мне теперь делать?

Она взмахнула руками, при этом махровый тюрбан размотался, она с трудом подхватила его и, водрузив на прежнее место, повторила трагическим голосом:

– Что мне теперь делать?

– А я-то при чем?

– Как это – при чем? Разве это не вы ее перекрыли? Вы же в подвале были! Я видела!

– Точно не я! – открестилась я. – Это Петрович!

– Ну что за день сегодня такой! – заговорила она уныло. – Наверное, магнитная буря или еще что… Все как будто с ума посходили! Сначала та мегера сумасшедшая, теперь вот это…