Акция прошла на «пять с плюсом». Танцевал даже директор, не говоря уже о пожилых учителях и техническом персонале школы. Мало того, ко всеобщему изумлению, старенькая гардеробщица Жанна Вадимовна добавила огоньку, лихо с гиканьем проскакав на швабре.

Для верности упёртый Лютиков сначала потребовал снять на видео две генеральные репетиции, а потом и сам флешмоб.

– Выберем самые удачные кадры, – отрубил генералиссимус Лютиков, за последнюю неделю ставший в школе фигурой номер один. Даже Леонид Львович не рисковал ему перечить в том, что касалось организации съёмок.

Когда Костя, наконец, гаркнул «Стоп, снято! Всем спасибо!», народ начал обниматься, кричать «ура» и поочередно качать то Лютикова, то взвизгивающих и придерживающих юбки Улю с Настей, то Першина с Вяземским, то заполошно голосившую Аню Красову.

– Не уроните! Только не уроните, я тяжёлая! – завывала Аня, периодически хохоча от восторга.

Клип монтировали два вечера, собравшись у Ромы дома. И снова смеялись, шутили, ощущая необыкновенное единение. Но если девушки воспринимают мир на тонких вибрациях души, каждой клеточкой переживая мельчайшие оттенки эмоций, то у парней всё происходит гораздо проще. Они не ищут определений для того, что происходит, не переживают счастливые мгновения вновь и вновь, они существуют в текущем моменте, в эмоциональном плане живя сегодняшним днём.

Ульяна чувствовала, что затея неумолимо приближается к развязке. Ей было немного грустно.

Немного, потому что в итоге получилось настоящее чудо, приключение, потому что жизнь всё же кардинально изменилась. Неуловимо поменялось отношение к зубрилкам и ботанам, которые теперь были «на коне». Настя с Улей всё же стали звёздами школьного масштаба, да и не только они.

А грустно было, потому что на вечеринку их так и не позвали. Наверное, Вяземский просто забыл. Или ещё не решил окончательно. Конечно, оставалась ещё надежда, но весьма призрачная.

Флешмоб прошёл, а любовь нет. Она, наоборот, – разгорелась ещё ярче, сильнее, и бедная Камышина совершенно не представляла, что со всем этим делать. Она не могла ни спать, ни есть, ни нормально учиться. Антон занимал все её мысли. Она тысячи раз снова и снова переживала мгновения, когда он касался её, когда смотрел, когда улыбался только ей, а один раз даже поцеловал в щёку от избытка чувств. Уля тоже хотела под прикрытием всеобщих эмоций и ликования чмокнуть его как бы по-дружески, но так и не отважилась. Дружеского поцелуя у неё, наверное, не получилось бы. И Вяземский всё бы понял.

– Бы, бы, бы, – устало пробормотала Уля, пнув ближайший сугроб. Она шла домой от Першина. Монтаж клипа был официально завершён. – Все мечты состоят из этого убогого условного наклонения, потому что они мечты, они условны, и в реальности им, скорее всего, никогда не воплотиться. А сама реальность состоит из сплошных «не».

Впереди маячила какая-то непонятная куча-мала. Словно в сугробе барахтался громадный осьминог. Фонари светили еле-еле, и если бы не ослепительно белый снег, делавший этот тёмный зимний вечер хоть немного светлее, она бы, наверное, вообще не поняла, что там происходит.

Дворники работали без энтузиазма, снег ежедневно валил с маниакальным упорством, поэтому вместо нормальных пешеходных дорожек дворы пересекали узкие, протоптанные местным населением тропы. Свернуть Ульяна всё равно не могла, поэтому, решив, что впереди очередной каток, на котором попа́дали соседи по дому, она устремилась на помощь.

То, что происходит что-то нехорошее, девушка поняла в последний момент. Уже подбегая, она осознала, что на снегу лежит блондин в синем пуховике, а над ним стоит второй, тёмный, массивный, с палкой в руке. И поза у этого второго явно угрожающая.