– Ну зачем же… – возразила я. – Необязательно ставить мраморный памятник. Достаточно посадить цветы или настелить газон, поставить лавочку и маленький столик. Самому же от этого будет комфортней и глазу приятней.

Она лишь хмыкнула.

– Моему взгляду все равно. А рассиживать тут и поминать, как многие делают, я не вижу смысла. Кому это нужно? Им? Да я тебя умоляю. Мертвым это уже ничего не нужно. Это все нужно нам, живым, для успокоения… А мне же достаточно того, что мои родители в моем сердце. И я могу с ними поговорить в любой момент, и необязательно для этого куда-то ехать, чтобы общаться с крестом или мраморной глыбой…

И снова эти философские рассуждения от этой странной девушки. Интересная, однако, она личность, ничего не скажешь. И, надо отметить, что-то стоящее было в ее рассуждениях.

– Тогда зачем мы сюда приехали? – резонно спросила я.

– Чтобы убедиться, что их тут больше нет.

– В смысле?

– Они уже не здесь. – Сейчас Вероника улыбалась, как человек, облеченный тайным знанием.

– То есть они теперь на небесах… – пробормотала я.

– Да какие небеса… – возразила она. – Людям вбили всякий религиозный бред – небеса, ад, рай, поминки, какие-то девять и сорок дней… лишь бы пожрать да выпить… Обязательно гроб, омывание, отпевание… Да это всего лишь мертвая оболочка… Но мало кому известно, что все светлые души собираются в неведомой стране Шангри-Ла, в храме света, и воссоединяются навеки в добре и блаженстве!

Я в очередной раз подивилась рассуждениям Вероники. Интересно, а под действием какого религиозного бреда находится сейчас она? Кто этой безвольной молодой особе промыл мозги подобным образом? Или это ее личные мысли? Хм… Честное слово, эта не от мира сего особа была неистощима на сюрпризы – хоть стой, хоть падай!

– И где же находится эта неведомая страна? – поинтересовалась я, заранее настраиваясь услышать очередную нелепицу.

Мы уже вышли с кладбища и направлялись в сторону моего авто. Вероника махнула рукой в сторону Волги и ответила:

– Далеко-далеко! И я хочу к ним…

– А вот этого не нужно, – твердо заявила я. – А теперь мы едем к тебе на квартиру, которая, с твоих слов, у тебя тут – в Тарасове. Ты мне обещала.

– Да, – тихо ответила она.

– Куда ехать?

– Туда, где мы с тобой встретились.

– Вот как… – Я засомневалась в правильности выбранного маршрута. – Ты уверена?

– Да, – сказала она и, открыв дверь, села на пассажирское сиденье.

– А конкретнее? – спросила я, сев за руль.

– Мы пойдем пешком, – беспечно ответила она.

– В смысле? – осторожно спросила я, ибо уже знала, что ответы Вероники не надо воспринимать буквально.

– От того места, где мы встретились, пойдем пешком.

– А-а… К чему такие сложности? К тому же мне надо где-то припарковаться. Не буду же я это делать посреди проспекта.

– Где-нибудь… там… припаркуешься. Пожалуйста. – В ее голосе явственно послышались слезливые нотки. И я попросту побоялась, что она сейчас закатит истерику. Вот только этого мне не хватало!

– Хорошо… – обреченно произнесла я, уже ничему не удивляясь. Надеюсь, Бог воздаст мне за сегодняшнее терпение!

…Свернув с проспекта и поколесив немного около сквера, я нашла место для парковки. Недалеко шумел тот самый проспект Строителей, где мы утром таким неожиданным образом познакомились с Вероникой. Как выяснилось, эта бедолага слонялась там не от нечего делать. У нее, оказывается, было запланировано свидание с памятными местами. Попросту говоря – с ее же слов, – ей хотелось пройтись по этому скверу, где она часто гуляла с родителями маленькой. Этот порыв возник у нее внезапно, поэтому она, не раздумывая о последствиях, резко свернула на проезжую часть, чтобы сразу оказаться на тротуаре по ту сторону проспекта. А затем преодолеть небольшую преграду в виде невысокого металлического ограждения и оказаться в сквере. Но именно в этот момент на той стороне тротуара совершала свою утреннюю пробежку Татьяна Иванова. То есть я!