Гранит был удивительным ребенком!

Не только потому, что был рожден хрупкой, но упрямой человеческой девушкой от одного из самых сильных и огромных Берсерков на земле, а потому, что с первых дней своей жизни впитывал традиции и мира людей, и мира Беров.

Мия кормила его грудью, как положено любому человеческому малышу, а Север, в свою очередь, тем, чем обычно кормят отцы своих сыновей у истинных Кадьяков — самым жирным молоком, в данном случае козьим, с добавлением капельки собственной крови, чтобы кроха привыкал постепенно к тому, что называли ядом Кадьяков.

Уже через пару часов я была другой, даже если не чувствовала себя иначе.

С кровью Мии в своих венах, невидимая для рода Берсерков.

— Будь осторожна, Звезда! — Мия легко пожала мою руку, зная о том, что я не сторонник объятий, заглядывая в глаза серьезно и взволнованно. — И не переживай за папу, мы будем рядом с ним и всё объясним, когда придет время.

Я улыбнулась ей с большой благодарностью, сжимая прохладную ладонь в ответ и оборачиваясь на Нефрита, который протянул мне сотовый телефон с координатами местонахождения Карата, добавив:

— Запомни одно: что бы ни происходило и ни было между тобой и моим отцом, не думай, что ты узнала его и поняла. В этом мире нет ни человека, ни Берсерка, который может познать его душу и завладеть его черным сердцем!

— Повторю еще раз: твой отец мне не интересен, — отозвалась я сухо, бросая убийственный взгляд на мужчину, который улыбнулся так, словно что-то скрывал и явно не собирался делиться информацией. — Ты слишком высокого мнения о нем.

— Поверь, Звездочка, главное, чтобы не заинтересовался он сам. Иначе от тебя уже ничего не будет зависеть. Ты сама не поймешь, как вляпаешься, и сделаешь всё, что он только захочет, собственными руками, не понимая, что следуешь его воле.

***************************

Я открыла глаза, снова глядя в потолок своей спальни, повторяя про себя эти слова снова и снова.

Почему я не послушала Нефрита и не осталась дома? Сейчас бы всё было гораздо проще и не терзало меня лишними тайнами, о которых хотелось забыть, но никак не получалось сделать это.

Погрузившись в свои мысли, я даже не заметила, что Тайга уже проснулась и выпорхнула из нашей общей спальни, вздрагивая, когда она вихрем заскочила, падая на свою постель с широкой довольной улыбкой:

— Карат вернулся!

Усилием воли мне удалось сдержать раздосадованный вздох, вот только всё равно, видимо, на лице отразились не самые радостные из эмоций, на что девушка задорно хохотнула, свесив длинную стройную ногу с кровати, и весело посмотрела на меня:

— Никак не можешь простить ему наше поражение?

Я даже не успела ответить, как она быстро отмахнулась, широко улыбаясь и выглядя такой озорной и бодрой, что было даже завистно:

— Да брось ты! Каким бы говнюком он ни был, с ваших слов, а поучиться у него определенно есть чему!

Да уж. Опыта у него определенно хватало! По всем фронтам жизни.

Тайга села на своей кровати, откидывая рыжие, спутанные после сна волосы за спину, а я смотрела на нее и думала, что эта девушка является олицетворением лета — такая же яркая, сочная, озорная.

— У каждого из наших родов есть свои секреты в бою. Возьми нас… — заговорила она, привлекая внимание тем, что было мне искренне интересно. — У Бурых почти не осталось чистокровных. Наш род измельчал и потерял свою силу и стать из-за того, что было разрешено брать в жены женщин и иметь с ними потомство. Что мы можем противопоставить таким, как Кадьяки, в случае беды и опасности? Ни силу, ни скорость, ни быстроту — только слаженность действий и смекалку, которая позволит если не победить в равном бою, то хотя бы выжить. Поэтому у нас есть особый вид воинов, которым запрещено иметь жен и портить свою кровь, чтобы быть максимально сильными и чистыми по крови. Или, например, род Полярных. Вы предпочитаете бой с использованием топоров и ловко управляетесь с ними. Гораздо круче, чем остальные роды Берсерков. У вас своя особенная техника боя, связанная с тем, что земля под ногами чаще всего скользкая, и это преимущество вашей земли над врагами.