Как только они с Котом пересекли порог кабинета в управлении и познакомились с их непосредственным начальником, оба поняли, что свободные деньки канули в лету. Их же личный надзиратель и шеф в одном лице, впервые увидев два тела после бравой попойки, разве что ладошками не потирал, приговаривая «вот это материал для превращения «питекантропа обычного» в гордое homo sapiens».

Чуть позже пришло осознание, что человек, к которому их кинули на перевоспитание, как нашкодивших щенят, примерно так их и воспринимал. И как бы унизительно поначалу это не показалось для двух почти тридцатилетних лбов, владеющим довольно успешным бизнесом, но так оно и было.

Вадим Марков с первого взгляда мысленно может разобрать человека на составляющие, пересмотреть их, покрутить и так, и этак, поцокать языком и вынести вердикт, можно ли с «этого» слепить что-то путное.

Марков соединял в себе качества хорошего психолога и сильнейшего стратега.

«Майор по званию и воспитатель ценных кадров по призванию» - кажется, именно так на одном из закулисных домашних собраний назвал его Виктор Керолл.

И эта характеристика была, как говорится в точку, ведь им с Игорем посчастливилось работать бок о бок с человеком, которого с первой встречи невольно начинаешь уважать, а со второй пытаешься заслужить уже его уважение.

Майор занимался тем, что натаскивал молодое поколение оперативников, объяснял специфику работы данного ведомства, вводил в курс дел, подбирая ключ к каждому человеку индивидуально.

Принимая на службу «ценные кадры» в их, Барса с Котом лице, Марков сразу дал понять, что в курсе истории, которая привела этих двоих в этот кабинет. Так же он максимально спокойно поставил их перед фактом, что относиться к службе спустя рукава не позволит, потому что подобное отношение может стоить жизни - как окружающим, так и им самим.

В тот же день с ним у Вадима был отдельный разговор:

- Андрей, ты должен понимать, что прежде, чем принять тебя в свой отдел, я должен задать тебе один вопрос. – сосредоточенно глядя ему в глаза, обратился будущий начальник.

- Понимаю. – ответил ровно, не отводя взгляда.

Если честно, этого вопроса он ждал ещё на пороге, как только узнал, на чём именно специализируется управление, в которое их с Котом отправили работать.

- Хорошо. Скажи, ты уверен, что сможешь устоять и не подсесть на дурь снова? Осознаешь, насколько это большой соблазн?

- «Если вы только заподозрите, что это может произойти, лучше пристрелите меня сразу, как бешеного пса.» - так он тогда ответил.

Это не было лукавством или пафосом, это была истина, константа его жизни, потому что возвращаться в сладкий дурман грёз не было ни единого желания, потому что это ад на земле. Это обман и медленное самоубийство, уничтожение своего я и самой сути понятия человек. Как сложно это было понять и осознать тогда, почти постоянно пребывая в забытьи и совершенно не контролируя себя, ни свои желания, ни свои действия. И как тяжело было прозревать потом, а выбираться из этой кошмарной ямы – ещё труднее. Но он смог. И смог устоять после.

- Знаешь, Андрей, если бы ты сейчас начал уверять меня, что «нет» и «никогда», я бы не взял тебя. На второй вопрос можешь не отвечать. Риски ты осознаешь. Можешь идти.

Но он не посчитал разговор оконченным, был ещё один вопрос, без ответа на который уже он сам был не готов поступить на службу.

- Вадим Игнатьевич, а как вы относитесь к тому, что мой родной отец наверняка находится у вас в разработке, как один из самых крупных нелегальных поставщиков наркотических веществ?